Прах к праху

– У вас уже есть результаты вскрытия?

– Ради бога, инспектор, дайте же нам хоть что-нибудь!

Линли не обращал на них внимания. Хейверс распахнула калитку и растолкала журналистов, освобождая дорогу для Линли и мальчика. Репортеры и фотографы не отставали от них до самого «бентли». На их выкрики из соседних домов вышли в свои садики жильцы. Залаяли собаки.

Когда Джимми, опекаемый Хейверс, сел в машину и фотографы прижали свои объективы к стеклам, стремясь запечатлеть все оттенки выражения его лица, сквозь толпу прорвалась Джин Купер. Она взмахнула пластиковым пакетом. Линли напрягся. Хейверс сказала: «Осторожно, сэр!» и двинулась ей навстречу, словно желая ее перехватить.

Пробравшись к Линли, Джин сунула ему пакет.

– Вы, послушайте меня. Если только вы обидите моего сына… Если вы посмеете тронуть его хоть пальцем… – Ее голос дрогнул. Она прижала костяшки пальцев ко рту. – Я знаю свои права, – продолжала она. – Ему шестнадцать лет. Не задавайте ему ни одного вопроса без адвоката. – Она распихала фотографов и наклонилась к стеклу «бентли». – Джимми, ни с кем не говори, пока не придет адвокат. Слышишь, Джим? Ни с кем не говори.

Ее сын смотрел прямо перед собой. Линли сказал:

– Мы можем сами вызвать для него адвоката, мисс Купер. Если это поможет.

Она выпрямилась и, вскинув голову совсем, как ее сын, сказала:

– Не нужна мне ваша помощь.

Она выбралась из толпы журналистов и фотографов и побежала к дому, преследуемая ими.

Линли передал пакет Хейверс, которая заглянула в него, когда они уже направлялись на север по Манчестер-роуд. Просматривая содержимое, она перечисляла:

– Смена белья. Два куска хлеба с маслом. Книжка по парусному спорту. Очки. – Повернувшись к Джимми, она протянула ему очки. – Нужны?

Он молча посмотрел на нее, всем своим видом предлагая отстать, потом отвернулся.

Хейверс положила очки в пакет, поставила его на пол и сказала:

– Тогда, все.

Линли тем временем набрал номер Скотленд-Ярда и разыскал констебля Нкату, который с другими сотрудниками, вне очереди вызванными на работу в воскресенье, проверял передвижения всех главных подозреваемых в среду вечером. Линли поинтересовался результатами.

– Кенсингтон обошли, – ответил Нката. – Никаких изменений, дружище. Она остается чистенькой, ваша миссис Уайтлоу. Мы переговорили со всеми обитателями Стэффордшир-террас, и никто из них не видел, чтобы она куда-нибудь уезжала за последнюю неделю.

– Что говорит не в пользу их наблюдательности, не так ли? Поскольку вчера утром она уезжала с нами.

– Но если она поедет в Кент в полночь или около того, она воспользуется своей машиной, верно? Она не может попросить таксиста высадить ее и подождать, пока она устроит там пожар. И на автобусе она не поедет. И на поезде. Не в такое время. И в этом смысле она чиста.

– Продолжайте.

– Ее автомобиль находится в гараже за домом, на Филлипс-уок.

– Это там, где коттеджи?

– Точно. Стоят тесными рядами, как шлюхи на Кингс-Кросс. С окнами внизу и вверху. И все были открыты в среду вечером по случаю хорошей погоды.

– Насколько я понимаю, никто не видел, чтобы миссис Уайтлоу уезжала? Никто не слышал ее машины?

– В среду вечером в коттедже напротив ее гаража нездоровилось младенцу, не спал до четырех утра на плече своей мамаши. Она услышала бы машину, поскольку полночи провела, прохаживаясь у окна в надежде утихомирить своего малыша. Но она ничего не видела и не слышала. Так что, если только миссис Уайтлоу не вылетела через трубу, она чиста, инспектор. Извините, если ничем не смог вам помочь.

–Неважно, – ответил Линли. – Это новость меня не удивляет. Ее алиби уже обеспечено другой главной подозреваемой.

– Вы считали ее убийцей?

– Да не особенно. Но у меня всегда была слабость отработать все версии. – Он закончил разговор, попросив Нкату подготовить комнату для допроса и сообщить в пресс-службу, что шестнадцатилетний мальчик из Ист-Энда собирается помочь полиции в ее расследовании. Линли положил трубку, и остаток пути они проделали в молчании.

Журналисты с Собачьего острова, видимо, позвонили своим коллегам, дежурившим на Виктория-стрит, потому что когда Линли остановился на Бродвее у Нью-Скотленд-Ярда, они немедленно окружили «бентли». В тесной толпе, выкрикивавшей вопросы и просовывавшей фотокамеры к заднему сидению, были и напористые операторы теленовостей, расталкивавшие остальных.

– О господи, – пробормотала Хейверс, а Линли посоветовал Джимми наклонить голову и потихоньку стал продвигать автомобиль к будке у въезда на подземную парковку.

И все это время реакция Джимми Купера выражалась лишь в том, что он отворачивался от камер. Он не выказал ни интереса, ни беспокойства, пока Линли и Хейверс вели его к лифту, а потом по коридорам, сопровождаемые сотрудницей по связям с прессой, которая с минуту бежала рядом с ними с блокнотом в руке, спрашивая, нужно ли указать еще какие-нибудь данные – номер школы мальчика? число братьев и сестер? дать ли намеком что-нибудь о семье? о том, что найдено в Кенте?

Линли покачал головой, сотрудница по связям с прессой ответила: