Практическая конфликтология: от конфронтации к сотрудничеству

А есть ли проблема? В чем она? Капризная старуха, пытаясь заполучить в единоличное пользование свою дочь, безжалостно давит ей на психику? Так проблема в мамаше?! Вот как! Так, может быть, ее… того… грибками несвежими покормить?

Извините, уважаемые читатели, этот ернический тон. Разумеется, он не уместен. Хотя угрожать пожилой женщине расставанием с единственной дочерью – да что там! – с единственным партнером по единственной социальной группе, членом которой она является, не многим лучше, чем угрожать отравлением. Последствия одни и те же.

Человек не выживает в одиночку. Мать, конечно же, боится потерять в данном случае свою единственную опору в жизни. Уйдет дочь – мать останется в изоляции. Этого она допустить не может. Она борется за свою жизнь. А мы ей: «Не смей звонить, пиши SMS-ки, а то – уйду совсем!»

К тому же речь идет о дочери. О человеке, который сформировался, во многом, за счет ресурсов и целенаправленных усилий своих родителей. Это то же самое, что заявить основателю и владельцу компании, что с годами его доля в прибыли будет неизбежно уменьшаться, и что он не может этого обжаловать под угрозой полного лишения права собственности. И впредь чтобы он, затевая разговор на эту тему, не рассчитывал на личную аудиенцию, а обращался в нужные инстанции только письменно. Без гарантии ответа. В общем, «пишите письма»! Нонсенс, не правда ли?

Как же поступить? Запретить дочери протестовать против ограничения ее свободы? – Тоже чепуха. Развитие личности тесно связано с развитием ее социального окружения. «Вечные дети», посвятившие свою жизнь престарелым родителям и больше никому – существенно хуже приспособлены к жизни в обществе, чем их более коммуникабельные, интегрированные во многие социальные группы сверстники. Нельзя хоронить себя заживо!

Где выход? Преклониться перед конфликтом, признав его неизбежность, как перед сказочным драконом, требующим постоянных жертв, и приносить ему эти жертвы? Нет? Значит, бороться, жестко конкурируя за ресурс, отталкивая, кого возможно, от источника благосостояния?

Так конкуренция – не борьба с конфликтом, а борьба с партнерами по общению и взаимодействию. Конфликт при этом всегда побеждает. В борьбе с партнерами погибает не конфликт, а отношения…

Убегать от конфликта? – Тоже нет. Конфликт хитер и безжалостен. Он всегда догонит, везде найдет… Уговаривать конфликт не пожирать сразу всех, сажать его «на диету» компромисса – пусть откусывает «по чуть-чуть», дольше сможем продержаться? —

Увы, во всех этих случаях, при всех приведенных стратегиях отношения партнеров по социальной группе неизбежно погибнут, рано или поздно.

Подобные психологические фиаско (а иначе не назовешь!) вновь возвращают нас к мысли о том, что объективный интерес партнеров состоит в совместном преумножении адаптационного потенциала образованной ими группы. Иного не дано.

Только благодаря общим – скоординированным и целенаправленным – усилиям своих членов социальная группа сможет оставаться для них источником благополучия. Лишь таким способом можно добиться полноценного удовлетворения потребностей, включая потребности в самореализации и самоактуализации. Остальное – фикция, суррогат, ложный путь в никуда.

Конфликт – ошибка партнеров, попавших в кризисную ситуацию: вместо того чтобы поддерживать друг друга и стараться пополнить общую ресурсную кладовую, они устремляются делить все нажитое прежде. И эту ошибку надо исправлять!

Давайте назовем героинь этой невеселой истории, соответственно, Наталья (дочь) и Татьяна Павловна (мать) и попробуем наладить между ними сотрудничество, которое есть не что иное, как преодоление некомпетентности и исправление ошибок взаимодействия.

Применим «универсальную формулу». Кто «слабый» партнер? – Татьяна Павловна. Она не работает (недавно вышла на пенсию), у нее нет друзей, она – вдова, она не видит никакой социальной перспективы, и единственный для нее «свет в конце тоннеля» – ее дочь. При этом надо понимать, что этот «свет» тусклый и неопределенный, т. к. Татьяна Павловна вряд ли отдает себе отчет, что они с дочерью будут делать с течением лет, каковы будут цели и формы их совместной жизни. И это тоже нервирует мать, делая ее еще более агрессивной.

В чем причина слабости Татьяны Павловны? – В отсутствии у нее социальных связей, посредством которых она могла бы обрести достойный (т. е. обеспечивающий ей актуальность и самореализацию) статус. Стало быть, единственный путь к устранению конфликта в этой ситуации – создание для нее более широкого и не менее значительного, чем нынешнее (как минимум!), социального окружения.

Почему сама Татьяна Павловна не делает этого – не ищет себе новых знакомых, друзей, не устанавливает новых социальных связей? Почему не поддерживает прежних? – Кто знает.