Практическая романтика

Но иногда Николай с Триной выбирались в другие миры — отдохнуть душой и телом, немного побыть наедине и без тяжести сразу двух корон, уже давно перелитых в одну, но оттого ставшую еще тяжелее. И такие вылазки действительно помогали, а советники ведь не зря так назывались — они обязаны были хоть с какими-то мелочами справляться, пока повелитель изволит отдыхать.

Машину припрятали в лесу, накрыв брезентом и засыпав ветвями. Конечно, никакой гарантии от угона, если кто-то найдет, но в этом мире магия настолько слаба, что приходится полагаться на удачу. Когда вышли, Николай притянул Трину к себе и поцеловал. Вспомнил со смехом:

— Почему именно «Света»?

— Я не знаю имени отвратительнее, Киан. У нас так откровенно даже светлых не называют — это ж все равно что назвать кого-то «Шорсир», «Лорд» или «Племянник казначея». Глупость какая-то, Света, тьфу.

— А-а, ну да, — согласился Николай. — Пойдем уже, хорошая моя, нас уже, наверное, заждались. Я снова стану тем, кто всех спасет.

Трина усмехнулась, но проснувшийся щенок в ее руках зарычал и попытался цапнуть хозяйку, за что был удостоен улыбки, полной умиления.

Петюня сменил скептическую мину на доброжелательную. Все-таки не чужие люди, а пара неприятных эпизодов настоящую дружбу не испортят. И тем не менее поначалу он щурился, всматриваясь в лицо приятеля и ожидая, когда тот начнет занимать деньги. Но ничего подобного — Николай выглядел солидным, каким-то посерьезневшим или повзрослевшим. Хорошо одетым и расслабленным — люди, собирающиеся одолжить деньги, никогда не выглядят расслабленными. Потому и Петюня ощущал себя все лучше и лучше, а со временем перестал ждать подвоха. Он развалился на удобном стуле перед столиком и уточнил в очередной раз:

— Директором филиала? Вот так быстро? У них там, в Питере, вообще, что ли, людей не осталось?

Николай улыбнулся, пропуская иронию мимо ушей:

— А вот это ты зря, Петюнь. Стоило мне за ум взяться, как сразу все выстраиваться и начало.

— Ну, в этом-то как раз чудес нет. Просто не представляю тебя за ум взявшимся. Выпьем за то, чтобы крупнейший российский филиал международного концерна не прогадал.

Кое-как Николаю удалось выдавить усмешку и продолжить:

— За них не волнуйся. Люди там серьезные, деловые, им плевать на статусы и корочки, смотрят только на результаты, — он заливал эту заготовленную чушь проникновенно, чтобы и мысли о фальшивости не возникло. — Так что да, дела идут. И так неплохо, что теперь я только жалею, что раньше за ум браться было нечем. В общем, будешь в наших краях — приходи в гости.

Это приглашение он озвучить был обязан, а иначе вся легенда вмиг бы рассыпалась. Если же Петюня действительно соберется навестить старого друга и напарника, придется Николаю выкручиваться: спешно арендовать квартиру поэлитнее и принимать дорогого гостя. Ничего, справится, особенно в мире, где все решается деньгами, а уж должность Николая бедности никак не предполагала.

Раскрасневшийся от пива Петюня покивал, а потом и руку через столик протянул:

— Тогда поздравлю, Коль. От всей души, приятель! Это отлично, когда жизнь налаживается. Женился… совсем уму непостижимо. Так неровен час скоро и детьми обзаведешься и уже окончательно очеловечишься, — он подмигнул.

А после этого не удержался и все-таки уделил внимание единственной присутствующей даме, изначально общаться с которой не планировал. Но на фоне прочих приятностей не хотелось самому нагнетать тяжелую атмосферу. Потому Петюня улыбнулся и спросил у девушки:

— А как тебя все-таки зовут на самом деле?

Трина оторвалась от бифштекса, окатила его взглядом, полным холодной ненависти, и ответила хрипло, как выплюнула:

— Света.

Петюня, благодаря природному чутью, сразу сообразил:

— Гляжу, характер у тебя мягче не стал, красавица. Но я-то что могу поделать? — он перевел взгляд снова на Николая. — Совет вам да любовь. Вероятно, во всем должен быть баланс — без зла не бывает добра, без света не увидишь тени, без вот такой занозы в заднице не станешь вырабатываться в офисе так, что карьерная лестница за тобой не успевает.

А может, он только что случайно озвучил абсолютную истину для этого мира? Может, не бывает полнейшего счастья без капли перчинки? Вот как с Триной: умная, красивая, верная, сногсшибательно сексуальная — совершенство! Но в любой момент может столовый нож в глаз вонзить и трижды провернуть, до того как ее обидчик успеет выдохнуть. Не Николаю, конечно, Николай — ее самый любимый лорд. Однако и ему понятно, что черт ее разберет, преданность эту шорсирскую, если Коля окажется настолько туп, чтобы изменить ей или обидеть. Никогда раньше себя в роли верного и любящего мужа он не представлял. А тут если жить хочешь, вряд ли передумаешь быть верным и любящим. Николай был еще слишком далек от подобной идеи.