Практическая стилистика

Психолингвисты и психологи давно обратили внимание на ют факт, что пространственный разрыв составляющих создает серьезные затруднения при понимании смысла предложения. Так, Дж. Миллер и С. Айзард для проверки этой гипотезы сконструировали экспериментальные фразы с разной сложностью «самогнездования»; в них «существительные, стоящие в начале предложения, связаны с глаголами, которые находятся в конце». Вот одна из таких фраз: «Кольцо, которое ювелир, к которому человек, который ей понравился, пришел, сделал, получило приз, который разыгрывался на ярмарке». К чему относится сделал? Читающий должен это специально устанавливать путем проб грамматической и семантической сочетаемости этого слова с возможными претендентами в предшествующем тексте. А вот еще более трудная для понимания экспериментальная фраза: «Приз, который кольцо, которое ювелир, к которому человек, который ей понравился, пришел, сделал, получило, разыгрывался ив ярмарке». К чему относится пришел? К чему относится сделал? К чему относится получило? Чтобы это понять, надо найти к каждому глаголу свое существительное в первой половине фразы. Вот уже три случая смыслового разъединения слов в одной фразе. Дж. Миллер и С. Айзард заключают: «Вполне вероятно, что наша способность оперировать разрывными единицами сильно ограниченна» (эксперимент описан в книге: Слобин Д., Грин Дж. Психолингвистика. М., 1976. с. 65).

Поэт В.К. Кюхельбекер в лекции, прочитанной в Париже в 1821 г., говорил: «Существует определенное правило расположения слов, основанное на духе языка, и этим правилом нельзя пренебрегать, если хотят писать на чистом и правильном русском языке, а именно: сближать, поскольку возможно, члены предложения, теснейшим образом связанные между собой. …Этому правилу мы обязаны ясностью» (Русские писатели о языке. Л., 1954. с. 151). Ср. также вывод польского психолога В. Шевчука, полученный им в эксперименте с читающими: «Понимание предложения увеличивается… по мере уменьшения интервалов между наиболее зависимыми друг от друга составными элементами предложения» (Шевчук В. Экспериментальное исследование понимания предложения. Краков, 1960. с. 215).

Приведем еще несколько предложений с ошибочным смысловым разъединением слов, возникающим из-за дистантного расположения связанных по смыслу элементов.

«Практическая стилистика оказывает неоценимую услугу писателю, предостерегая его от увлечения словесным трюкачеством, отжившими формами языка, ложной красивости, упрощенчества» (Лившиц В.А. Практическая стилистика русского языка. М., 1964. с. 10). Ложной красивости? Почему не красивостью? Ведь до этого шли однородные члены в творительном падеже (от увлечения… трюкачеством, …формами). А третий однородный член ряда (красивости) почему-то оказался в другом падеже — родительном. И лишь позднее читающий понимает, что при восприятии не объединились элементы предостерегая от… ложной красивости. Для обеспечения нужной связи автор должен был хотя бы повторить предлог: от ложной красивости, т. е. перепланировать, переориентировать мнимый «однородный член», поставить его в иную синтаксическую перспективу. Суть ошибки: ложной красивости оторвалось от своего управляющего предостерегая от.

Аналогично: «Ученый популярно пишет о съедобных и ядовитых грибах, распространенных на территории Украины, указывает характерные признаки одних и других, способы использования съедобных грибов, о методах лечения при отравлении грибами». О методах? Почему не методы? Опять не составляется ряд: указывает признаки… способы… о методах (?) То есть при первоначальном восприятии связь между пишет, стоящим в начале предложения, и о методах, стоящим в конце, не возникает.

Ср. также: «Необходимо следить за речью школьников, добиваться, чтобы они говорили связно, логически последовательно, требовать точного, полного ответа на вопрос, понимали и правильно писали новые слова». Смысловая связь между чтобы они и понимали при первоначальном восприятии не возникает.

Ошибочное смысловое разъединение слов состоит, по существу, в том, что при прочтении второго из двух связанных в мысли автора элементов читающий не знает, к чему его отнести (или — реже — относит не к своему элементу).

«Конечно, тот факт, что решение вопроса, является ли данный пример остротой или нет, представляет в случае сравнения больше трудностей, чем при других формах выражения, должен иметь свое особое основание» (Фрейд 3. «Я» и «Оно» / Перевод с нем. Кн. 2. Тбилиси, 1991. с. 257).