Читаем Практическое христианство для мирян, или Письма из иной реальности полностью

7. Когда мы хотим совершить грех (например, прелюбодеяние), мы вполне согласны с тем, что нашу свободу никто не должен ограничивать. Но когда совершить грех (например, ограбить и убить) хочет кто-то другой по отношению к нам – тут мы считаем, что мир устроен несовершенно и свобода преступника должна быть ограничена Богом.

8. Чем больше в человеке укрепилась его ЭГО-реальность, тем больше зла (угрозы для себя) он видит вокруг. ЭГО-ум, вознесшийся до небес в своей гордости, во всех вокруг видит угрозу своего низвержения. Для такого ума лучше заблаговременно уничтожить угрозу, чем в страхе ждать, пока она материализуется. Именно поэтому диктаторы уничтожают свое окружение. Их ЭГО-реальность мучительно боится спуститься хоть на одну ступень вниз, ведь это будет означать, что кто-то будет стоять выше их, а такая мысль – невыносимая мука для их мироощущения.

9. Вероятность смерти для каждого из нас равна 100 %. И тем не менее кто из нас живет, принимая во внимание этот неоспоримый факт?

ЭГО-ум внушает нам, что смерть далека. Даже те, кому исполнилось 80 и более лет, слишком редко думают о смерти в своей ежедневной жизни, погруженной в семейную суету. Это действие морока, это он не дает нам увидеть реальную близость конца земного существования, потому что само по себе постоянное памятование о смерти может явиться сильнейшей духовной практикой и рецептом для убийства в себе ЭГО-реальности. Морок сначала делает нас слепыми, а потом наказывает за эту слепоту.

10. ЭГО всегда заставляет нас быть либо в прошлом и переживать прошлые события, либо в будущем, подразумевая, что будущее в этой жизни у нас будет всегда. И только Благодать учит быть по-настоящему ЗДЕСЬ.

11. По отношению ко внутреннему злу люди делятся:

• на любящих зло;

• поддающихся злу;

• не замечающих зло;

• сопротивляющихся злу;

• побеждающих зло;

• недоступных для зла.

Найдите себя в этой классификации.

12. Всем тяжело смириться с потерей близких, друзей, утратой работы или денег. Все эти события наша ЭГО-реальность воспринимает как абсолютное зло, т. к. ЭГО хочет жить, а жить оно может, только идентифицируя себя с определенной социальной ролью: муж, сын, отец, инженер, миллионер, здоровый и молодой человек и т. д.

13. Когда мы теряем одну из этих ролей, ЭГО-ум испытывает огромное страдание, как будто бы от нас отрывают кусок плоти. Крайне мучительно, а для многих и невозможно бывает понять, что именно эта потеря, именно этот разрыв могут послужить причиной пробуждения, а значит, все несчастья нашей жизни могут стать частью главного добра, которое только может с нами произойти, – убийства ЭГО-реальности.

14. Все, что нужно в такой ситуации, – это принять происходящее с максимально возможным смирением. Ибо это смирение и убивает ЭГО-реальность, в которой мы являемся центром и смыслом существования Вселенной, а не подопытными кроликами Хозяина Мира Мышиной Возни. Смирение и ЭГО-реальность несовместимы. Тот, кто способен пожертвовать своим физическим телом ради смирения, тут же обретает Тело Благодати.

Нет для людей выше добродетели, чем смирение, принятое с верой в Господа.

…….

15. Зло бывает упаковано в оболочку добра, тогда это искушение. Добро бывает упаковано в оболочку зла, тогда это испытание.

Прохождение искушений и испытаний и есть духовная практика практического христианина. Что значит прохождение? Прохождение означает терпеть и не делать зла, терпеть и делать добро.

16. Человеку открыто знание о намерениях, лежащих в основе его поступков, но от него сокрыто знание об их последствиях. Следовательно, нам нужно судить себя по намерениям. Мы можем контролировать процесс, но не результат.

Добро и зло как поступки – понятия относительные. Один и тот же поступок может быть как добрым, так и злым, пока не известны все его последствия. Но в бесконечности существует бесконечное количество последствий, поэтому окончательно судить поступки бессмысленно. Их последствия неостановимы и бесчисленны. Судить их может только Бог, ведь только Он существует НАД временем и содержит в себе все причинно-следственные связи.

…….

17. Зададим себе вопрос: какими нас видит Бог? Видит ли Он нас такими, какими мы видим сами себя в ЭГО-реальности? Ничуть. Считает ли Бог злом то, что считает злом обычный человек, находясь под воздействием морока? И это не так, ведь для Бога наши ЭГО-умы просто не существуют.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Божий дар
Божий дар

Впервые в творческом дуэте объединились самая знаковая писательница современности Татьяна Устинова и самый известный адвокат Павел Астахов. Роман, вышедший из-под их пера, поражает достоверностью деталей и пронзительностью образа главной героини — судьи Лены Кузнецовой. Каждая книга будет посвящена остросоциальной теме. Первый роман цикла «Я — судья» — о самом животрепещущем и наболевшем: о незащищенности и хрупкости жизни и судьбы ребенка. Судья Кузнецова ведет параллельно два дела: первое — о правах на ребенка, выношенного суррогатной матерью, второе — о лишении родительских прав. В обоих случаях решения, которые предстоит принять, дадутся ей очень нелегко…

Александр Иванович Вовк , Николай Петрович Кокухин , Павел Астахов , Татьяна Витальевна Устинова , Татьяна Устинова

Современная русская и зарубежная проза / Прочие Детективы / Современная проза / Религия / Детективы
Жанна д'Арк
Жанна д'Арк

Главное действующее лицо романа Марка Твена «Жанна д'Арк» — Орлеанская дева, народная героиня Франции, возглавившая освободительную борьбу французского народ против англичан во время Столетней войны. В работе над книгой о Жанне д'Арк М. Твен еще и еще раз убеждается в том, что «человек всегда останется человеком, целые века притеснений и гнета не могут лишить его человечности».Таким Человеком с большой буквы для М. Твена явилась Жанна д'Арк, о которой он написал: «Она была крестьянка. В этом вся разгадка. Она вышла из народа и знала народ». Именно поэтому, — писал Твен, — «она была правдива в такие времена, когда ложь была обычным явлением в устах людей; она была честна, когда целомудрие считалось утерянной добродетелью… она отдавала свой великий ум великим помыслам и великой цели, когда другие великие умы растрачивали себя на пустые прихоти и жалкое честолюбие; она была скромна, добра, деликатна, когда грубость и необузданность, можно сказать, были всеобщим явлением; она была полна сострадания, когда, как правило, всюду господствовала беспощадная жестокость; она была стойка, когда постоянство было даже неизвестно, и благородна в такой век, который давно забыл, что такое благородство… она была безупречно чиста душой и телом, когда общество даже в высших слоях было растленным и духовно и физически, — и всеми этими добродетелями она обладала в такое время, когда преступление было обычным явлением среди монархов и принцев и когда самые высшие чины христианской церкви повергали в ужас даже это омерзительное время зрелищем своей гнусной жизни, полной невообразимых предательств, убийств и скотства».Позднее М. Твен записал: «Я люблю "Жанну д'Арк" больше всех моих книг, и она действительно лучшая, я это знаю прекрасно».

Дмитрий Сергеевич Мережковский , Дмитрий Сергееевич Мережковский , Мария Йозефа Курк фон Потурцин , Марк Твен , Режин Перну

История / Исторические приключения / Историческая проза / Попаданцы / Религия
История патристической философии
История патристической философии

Первая встреча философии и христианства представлена известной речью апостола Павла в Ареопаге перед лицом Афинян. В этом есть что–то символичное» с учетом как места» так и тем, затронутых в этой речи: Бог, Промысел о мире и, главное» телесное воскресение. И именно этот последний пункт был способен не допустить любой дальнейший обмен между двумя культурами. Но то» что актуально для первоначального христианства, в равной ли мере имеет силу и для последующих веков? А этим векам и посвящено настоящее исследование. Суть проблемы остается неизменной: до какого предела можно говорить об эллинизации раннего христианства» с одной стороны, и о сохранении особенностей религии» ведущей свое происхождение от иудаизма» с другой? «Дискуссия должна сосредоточиться не на факте эллинизации, а скорее на способе и на мере, сообразно с которыми она себя проявила».Итак, что же видели христианские философы в философии языческой? Об этом говорится в контексте постоянных споров между христианами и язычниками, в ходе которых христиане как защищают собственные подходы, так и ведут полемику с языческим обществом и языческой культурой. Исследование Клаудио Морескини стремится синтезировать шесть веков христианской мысли.

Клаудио Морескини

Православие / Христианство / Религия / Эзотерика