Читаем Практическое христианство для мирян, или Письма из иной реальности полностью

Практическое христианство для мирян, или Письма из иной реальности

Под христианством каждый понимает что-то своё… Для кого-то это древняя полумифическая история, имеющая мало общего с нашим временем. Для кого-то – лишь набор ритуалов, суеверий и поводов разослать знакомым электронные поздравительные открытки на Пасху и Рождество. Для иных это свод заповедей, о которых много кто говорит, но мало кто придерживается. Но есть и такие, для кого христианство – ежедневный духовный труд, высшая цель и смысл существования. Эта книга адресована тем, кто воспринимает свою жизнь как путь к Свету, а религию – как средство, необходимое для продвижения по этому пути. Кто готов увидеть этот мир таким, какой он есть, а не каким он видится во сне эго-ума…В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Борис А. Бронич

Религия / Эзотерика18+

Борис Бронич

Практическое христианство для мирян, или Письма из иной реальности

Письмо № 1. Вступительное

«Когда что пишется, пишется или для себя на память, или для пользы других, или для того и другого, или ко вреду некоторых, или напоказ, или по нужде», – сказал когда-то святой Максим Исповедник.

Дорогой читатель, позволь мне начать с главного: книга, которую ты держишь в руках, написана не по нужде и не напоказ. Она не для развлечения ума и не для удовлетворения любопытства. Она предназначена для тех, кто подошел к определенной черте, чтобы ее перешагнуть. Черта эта находится у каждого из нас внутри. Но прежде чем сделать шаг вперед, нужно хорошо подумать, стоит ли. В жизни по ЭТУ сторону тоже есть свои преимущества. Впрочем, как и в любом сне.

Одним словом, если ты можешь не читать эту книгу, то лучше не читай.

Подержи ее в руках несколько секунд, просмотри оглавление, открой в двух-трех местах, пробеги глазами написанное, а затем послушай свое сердце.

Слушать свое сердце не так сложно: просто погрузи в него сознание и успокой ум. Если твое сердце молчит, положи книгу на полку и забудь о ее существовании.

Если же оно как будто сказало «да» и ты почувствовал твердое желание взять книгу домой и как можно скорее начать чтение, то позволь предупредить о последствиях такого шага.

В известном тебе мире незнание законов не освобождает от ответственности. Ибо по умолчанию мы все должны эти законы знать.

Но в мире другом, который скрыт от житейского ума и обыденного сознания, незнание освобождает, а вернее, частично оправдывает, знание же становится обязанностью и ответственностью.

ТОТ, КТО СОГЛАСИЛСЯ ПОЛУЧИТЬ ЗНАНИЕ, ОБЯЗАН ЕГО В СЕБЕ РЕАЛИЗОВАТЬ, ведь, получив, отдать его назад уже не получится.

Задача одних – написать программный файл и загрузить его в чужие умы.

Задача других – найти в себе силы и эту загруженную в их ум программу запустить.

Вернее, запускать, потому что делать это придется каждый день, дабы позволить знанию медленно захватывать все существо и полностью управлять жизнью, становясь движущей силой и содержанием нового Я.

Знание, которое ты внутри себя умертвишь, будет тебя обличать. Ожившее знание тебя освободит.

Итак, дорогой читатель, я просто обязан сказать, что прочтение этого скромного труда не обойдется для тебя без последствий. Вопрос только в том, какими они будут. Одна часть тебя эту книгу возненавидит, а вторая – будет к ней раз за разом мысленно возвращаться. Тебе лишь останется выбрать, какого «себя» послушать.

Я очень хочу, чтобы все, что ты здесь прочитаешь, оказалось для тебя полезным, но может случиться так, что, напротив, ты себе только навредишь.

Навредишь, если окажешься не готов сделать тот самый шаг ЗА ЧЕРТУ или, что ЕЩЕ ХУЖЕ, если ты из-за этой черты потом вернешься. Ибо в данной книге, как в зеркале, ты увидишь свое подлинное внутреннее состояние и свою истинную цель. Конечно, если отважишься на них взглянуть. Ведь действительное не всегда совпадает с желаемым, правда?

И не говори потом, что тебя не предупреждали.

Я заранее прошу меня простить за некоторую сумбурность изложения и жесткость формулировок в ряде писем. Моя резкость вызвана отнюдь не желанием кого-то оскорбить, а исключительно тем, что приходящий ко мне текст я старался подвергать минимальным корректировкам, дабы не «испачкать» его мирской частью своего ума. Там же, откуда пришли эти слова и мысли, человекоугодия не существует, как не существует и всего мирского.

За последние две тысячи лет людьми написано огромное количество книг о христианстве. Правда, если отнять от этого количества все чисто философские, теологические и богословско-теоретические труды, книг останется уже гораздо меньше.

Если затем вычесть труды, написанные монахами и предназначающиеся исключительно таким же, как они, монашествующим, то книг снова серьезно поубавится.

Ну а если взять только произведения, адресованные мирянам, и убрать из них всяческие воспоминания, околохристианские размышления, а также книги по истории церкви, то книг останется совсем мало.

В церкви всегда было много теоретиков, пересказчиков чужих откровений и менеджеров, а вот практиков, желающих подробно изложить свой духовный путь на бумаге, в разные эпохи катастрофически не хватало.

Современный мирянин, который хочет системно и ежедневно практиковать христианство, сделав его тем самым важной (или важнейшей?) частью своей жизни, сталкивается с неожиданной проблемой: ему очень не хватает литературы по ПРАКТИЧЕСКОМУ христианству для таких же, как и он сам, ищущих.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Божий дар
Божий дар

Впервые в творческом дуэте объединились самая знаковая писательница современности Татьяна Устинова и самый известный адвокат Павел Астахов. Роман, вышедший из-под их пера, поражает достоверностью деталей и пронзительностью образа главной героини — судьи Лены Кузнецовой. Каждая книга будет посвящена остросоциальной теме. Первый роман цикла «Я — судья» — о самом животрепещущем и наболевшем: о незащищенности и хрупкости жизни и судьбы ребенка. Судья Кузнецова ведет параллельно два дела: первое — о правах на ребенка, выношенного суррогатной матерью, второе — о лишении родительских прав. В обоих случаях решения, которые предстоит принять, дадутся ей очень нелегко…

Александр Иванович Вовк , Николай Петрович Кокухин , Павел Астахов , Татьяна Витальевна Устинова , Татьяна Устинова

Современная русская и зарубежная проза / Прочие Детективы / Современная проза / Религия / Детективы
Жанна д'Арк
Жанна д'Арк

Главное действующее лицо романа Марка Твена «Жанна д'Арк» — Орлеанская дева, народная героиня Франции, возглавившая освободительную борьбу французского народ против англичан во время Столетней войны. В работе над книгой о Жанне д'Арк М. Твен еще и еще раз убеждается в том, что «человек всегда останется человеком, целые века притеснений и гнета не могут лишить его человечности».Таким Человеком с большой буквы для М. Твена явилась Жанна д'Арк, о которой он написал: «Она была крестьянка. В этом вся разгадка. Она вышла из народа и знала народ». Именно поэтому, — писал Твен, — «она была правдива в такие времена, когда ложь была обычным явлением в устах людей; она была честна, когда целомудрие считалось утерянной добродетелью… она отдавала свой великий ум великим помыслам и великой цели, когда другие великие умы растрачивали себя на пустые прихоти и жалкое честолюбие; она была скромна, добра, деликатна, когда грубость и необузданность, можно сказать, были всеобщим явлением; она была полна сострадания, когда, как правило, всюду господствовала беспощадная жестокость; она была стойка, когда постоянство было даже неизвестно, и благородна в такой век, который давно забыл, что такое благородство… она была безупречно чиста душой и телом, когда общество даже в высших слоях было растленным и духовно и физически, — и всеми этими добродетелями она обладала в такое время, когда преступление было обычным явлением среди монархов и принцев и когда самые высшие чины христианской церкви повергали в ужас даже это омерзительное время зрелищем своей гнусной жизни, полной невообразимых предательств, убийств и скотства».Позднее М. Твен записал: «Я люблю "Жанну д'Арк" больше всех моих книг, и она действительно лучшая, я это знаю прекрасно».

Дмитрий Сергеевич Мережковский , Дмитрий Сергееевич Мережковский , Мария Йозефа Курк фон Потурцин , Марк Твен , Режин Перну

История / Исторические приключения / Историческая проза / Попаданцы / Религия
История патристической философии
История патристической философии

Первая встреча философии и христианства представлена известной речью апостола Павла в Ареопаге перед лицом Афинян. В этом есть что–то символичное» с учетом как места» так и тем, затронутых в этой речи: Бог, Промысел о мире и, главное» телесное воскресение. И именно этот последний пункт был способен не допустить любой дальнейший обмен между двумя культурами. Но то» что актуально для первоначального христианства, в равной ли мере имеет силу и для последующих веков? А этим векам и посвящено настоящее исследование. Суть проблемы остается неизменной: до какого предела можно говорить об эллинизации раннего христианства» с одной стороны, и о сохранении особенностей религии» ведущей свое происхождение от иудаизма» с другой? «Дискуссия должна сосредоточиться не на факте эллинизации, а скорее на способе и на мере, сообразно с которыми она себя проявила».Итак, что же видели христианские философы в философии языческой? Об этом говорится в контексте постоянных споров между христианами и язычниками, в ходе которых христиане как защищают собственные подходы, так и ведут полемику с языческим обществом и языческой культурой. Исследование Клаудио Морескини стремится синтезировать шесть веков христианской мысли.

Клаудио Морескини

Православие / Христианство / Религия / Эзотерика