Практическое руководство по злу

Оба раза, когда у неё родились дети, она оставляла Амадея на год, чтобы быть матерью, но через некоторое время Сабах неизбежно покидала Атер, чтобы снова присоединиться к нему — последние двадцать лет он проводил большую часть своего времени в Кэллоу. Её муж взял на себя большую часть воспитания, неоднократно отказываясь от продвижения по службе в имперской бюрократии, чтобы иметь достаточно времени для детей. Блэку этот человек скорее нравился, хотя то, что его старая подруга влюбилась в этот миниатюрный, кроткий экземпляр, долгое время не укладывалось у него в голове.

— Я думаю, — сказал он, — что наше время подходит к концу.

Большой тагреб обратила на него весёлый взгляд.

— Обычно ты не такой сентиментальный, — сказала она. — Мы справлялись и с худшим, чем Тиран. Он похож на искалеченного Наследника, только с чувством юмора.

— Он действительно был напыщенным ослом, не так ли? — Блэк улыбнулся.

— Соперница Кэтрин тоже, — проворчала Сабах. — Я с нетерпением жду, когда детка разорвёт её на несколько кусочков.

— Это будет для неё поучительным опытом, — пробормотал Амадей. — Убийство Наследника стало для меня поворотным моментом.

— Раньше ты был мягче, — мягко согласилась Сабах. — Мы все были. Я до сих пор помню, каково это было тогда, смотреть на его труп. Как будто впереди была буря.

Она нахмурилась.

— Сейчас чувствую то же самое, — призналась она. — Как будто мы снова достигаем поворотной точки.

«Я скоро умру», — чуть не сказал он ей. Но он не мог, потому что, если бы он это сделал, она бы сопротивлялась этому даже тяжелее, чем Чернокнижник, потому что Чернокнижник понимал, что за некоторые вещи стоит умереть. Капитан бы этого не поняла. У неё не было ни великой причины, ни лихорадочного стремления понять природу Творения. Сабах только хотела, чтобы они жили так долго и счастливо, как только могли, и если для этого ей придется ломать головы другим людям, так тому и быть. Ему всегда нравилось в ней это — простота чувств. Он никогда не встречал другого Именованного её уровня настолько равнодушного к собственной силе. В этом смысле она была самой странной среди них.

— Ты когда-нибудь жалела об этом? — внезапно спросил он. — Что пошла с Векесой и мной тем утром, после нашей первой встречи.

Она ошеломлённо посмотрела на него.

— Мы занимаемся этим более сорока лет, Сабах, — сказал он. — Мы убили так много людей, что я не могу вспомнить всех лиц. Мы побеждали, когда это имело значение, но были и тёмные дни. Они просто не попадают в легенды.

Массивная тагреб мягко похлопала его по плечу.

— Ты идиот, — сказала она ему беззлобно. — Вы двое — моя семья. С таким же успехом вы могли бы спросить меня, жалею ли я о том, что дышу. Кроме того, если бы я не появилась, вы, придурки, загнали бы себя в раннюю могилу.

Она помолчала.

— И вы с Хе всё равно притворялись бы, что все еще отчаянно не хотите переспать, — добавила она.

— Сабах, — запротестовал он.

— О, она просто учит меня фехтованию, — передразнила она высоким голосом. — Как будто это не превратилось в оправдание для вас двоих, чтобы потеть и размахивать руками до окончания первого урока.

— Я многому у неё научился, — сказал Блэк.

— Я знаю, — сказала она. — Палатки не очень хорошо блокируют шум.

Как один из выдающихся тактиков того времени, Амадей понимал, что это была не та битва, которую он мог выиграть. Требовалось отступление. Кроме того, по крайней мере, он никогда не использовал целого жареного поросенка в качестве подарка для ухаживания, в отличие от некоторых других людей.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что сделала для меня, — сказал он.

Она подняла густую бровь.

— Евдокия сказала мне, что Принципат отправляет зерно и серебро в Никею сухопутными конвоями, — сказал он.

Тиран, по причинам, известным только ему, позволял им проходить нетронутыми.

— Мы должны закрутить гайки в городе, пока это не переросло в битву, — пояснил он. — Чем пустее их сундуки и амбары, тем лучше.

Было бы легче заставить их вести переговоры, если бы они были почти нищими.

— Давненько я не охотилась в одиночку, — сказала Капитан, глядя на пламя. — Это принесёт мне некоторую пользу. Зверь становится своенравным, когда я слишком долго держу его на поводке.

Он молча кивнул, оставив всё как есть. В конце концов она снова погрузилась в сон, и они вдвоём устроились поближе к огню.

— Два года, — пробормотал он. — Этого будет достаточно. Я сделаю так, чтобы этого было достаточно.

Боги, если хотят, могут помочь любому, кто встанет у него на пути. Это не будет иметь никакого значения.

Том III / Героическая интерлюдия: Предписание