Правда

— Никого не впускать в эту дверь, господин, — сказал капрал Шноббс, пытаясь читать записи Вильяма вверх ногами. — «Шноббс» через «ш», а не через «с», господин. Поразительно, все так и норовят написать мое имя неправильно. Что он там возится со своим ящиком?

— Собирается нарисовать картинку лучшего стражника Анк-Морпорка, — пояснил Вильям, незаметно пробираясь к двери.

Да, тут он сказал неправду, но эта ложь была настолько очевидной, что, по мнению Вильяма, никак не могла считаться ложью. С таким же успехом можно было заявить, что небо — зеленое.

Ноги капрала Шноббса чуть не оторвались от пола под воздействием подъемной силы гордости.

— А могу я получить экземпляр для мамули?

— Улыбайтся, битте… — скомандовал Отто.

— А я и улыбаюсь.

— Тогда переставайт улыбаться, битте…

Щелк. БУМ.

— Аааргхааргхааргх…

Вопящий вампир всегда привлекает к себе внимание, и Вильям, воспользовавшись моментом, нырнул в кабинет.

Рядом с дверью на полу был обведен мелом силуэт. Цветным мелом. Скорее всего, тут трудился капрал Шноббс, потому что только он мог пририсовать силуэту трубку и обрамить его цветочками и облачками.

В комнате сильно пахло мятой.

На полу валялся стул.

В углу Вильям увидел перевернутую корзину.

Из пола под наклоном торчала металлическая стрела зловещего вида, к которой был привязан ярлык Городской Стражи.

А еще Вильям увидел гнома. Он, вернее, она (тут же поправился Вильям, отметив плотную кожаную юбку и башмаки на более высоких, чем положено по уставу, каблуках) лежала на животе и что-то собирала с пола пинцетом. Судя по всему, осколки какой-то банки.

Гномиха подняла голову.

— Новенький? А почему в гражданском?

— Ну, я… Э-э…

Она подозрительно прищурилась.

— Ты ведь не стражник! А господин Ваймс знает, что ты здесь?

Быть хронически честным все равно что участвовать в велосипедной гонке в кальсонах из наждачной бумаги. Но Вильям вцепился в неоспоримый факт.

— Я только что разговаривал с ним.

Однако сейчас он имел дело не с сержантом Детритом. И уж точно не с капралом Шноббсом.

— И он сказал, что ты можешь сюда войти? — осведомилась гномиха.

— Ну, не совсем сказал…

Гномиха быстро подошла к нему и распахнула дверь.

— В таком случае убира…

— О йа, какой чудесноватый кадр! — воскликнул Отто, стоявший сразу за порогом.

Щелк!

Вильям закрыл глаза.

БУМ.

— …Ооосвволочь…

На этот раз Вильям успел поймать карточку, прежде чем она спланировала на пол.

Гномиха застыла с открытым ртом. Потом закрыла его и снова открыла для того, чтобы спросить:

— Что это было, черт побери?

— Полагаю, это можно назвать производственной травмой, — объяснил Вильям. — Минутку, кажется, у меня в кармане еще осталось немного собачьего корма. Честно говоря, думаю, должен быть более приемлемый способ…

Он развернул грязный клочок бумаги, взял двумя пальцами кусочек мяса и бросил его на кучку праха.

Снова вверх ударил фонтан пепла, из которого, часто моргая, возник Отто.

— Ну как? — спросил он. — Делайт еще одну попытку? Только использовайт обскурограф?

Он быстро сунул руку в сумку.

— Убирайтесь отсюда немедленно! — заорала гномиха.

— О, пожалуйста… — Вильям быстро глянул на ее плечо. — Капрал, он просто выполняет свою работу. Дадим ему еще один шанс. Он, в конце концов, черноленточник…

За спиной у стражницы Отто уже доставал из банки безобразную, похожую на тритона тварь.

— Хочешь, чтобы я арестовала вас обоих? На этом месте случилось преступление, а вы…

— Какое преступление? Поподробнее, пожалуйста! — попросил Вильям, открывая блокнот.

— Убирайтесь, оба…

— У! — едва слышно выдохнул Отто.

Сухопутный угорь, продукт тысячелетней эволюции в высокомагической среде, уже находился под напряжением. И поэтому выделил такое количество темноты, какого хватило бы на целую ночь. На мгновение кабинет превратился в сплошную черноту, пронизываемую редкими лиловыми и синими сполохами. И снова Вильям буквально почувствовал, как темнота мягко ударила в его тело. А потом вернулся свет — кругами разошелся по комнате, будто волны после падения камешка в озеро. Капрал уставилась на Отто.

— Это был темный свет, да?

— А, ты тоже ист из Убервальд! — радостно воскликнул Отто.

— Да, и совсем не ожидала увидеть здесь это! Проваливайте!

Они поспешили прочь. Миновали ошеломленного капрала Шноббса, спустились по широкой лестнице и наконец вышли на заиндевевшие булыжники внутреннего дворика.

— Отто, ты ничего не хочешь мне сказать? — спросил Вильям. — Мне показалось, она очень рассердилась, когда ты сделал вторую картинку.

— Ну, это достаточно сложно объясняйт… — уклончиво ответил вампир.

— Это не вредно?

— О, никакого физического воздействия никто не фиксировайт…

— А психического? — уточнил Вильям, который слишком много работал со словами, чтобы пропустить мимо ушей столь осторожное утверждение.

— Йа думайт, сейчас не вовсе время…

— Ты прав, сейчас не время. Расскажешь в другой раз. Но прежде, чем снова использовать эту штуковину.