Правда

– Меня не проведешь, – сказал он. – У меня есть основания полагать, что ты скрываешь информацию о тяжком преступлении, а это тоже преступление. Это противозаконно.

– Мистер Косой что-нибудь придумает. Наверняка есть какой-нибудь прецедент, готов поспорить. Косой изучит бумаги за сотни лет. У Патрициев есть огромный склад всяких прецедентов. Мистер Косой будет копать и копать. Годы, если понадобится. Так он добился своего положения в обществе – копал.

Ваймс перегнулся через стол.

– Между нами говоря, не для печати, – пробормотал он. – Мистер Косой просто скользкий мертвый ублюдок, который вертит закон, как ему вздумается.

– Ага, – согласился Вильям. – И он будет меня защищать. Это я вам гарантирую.

– Да с чего это он станет защищать тебя? – спросил Ваймс, уставившись на Вильяма.

Вильям твердо встретил его взгляд. «Это правда, – подумал он. – Я сын своего отца. Надо эти воспользоваться».

– Потому что он очень честный человек? – предположил Вильям. – Ну а теперь вы собираетесь послать за ним? Потому что если нет, вы должны отпустить меня.

Не отрывая взгляда от Вильяма, Ваймс снял с крючка переговорную трубку. Он посвистел в нее, а потом приложил к уху. Раздался звук, как будто мышь умоляла о милосердии на дальнем конце водосточной трубы.

– Ята випси поитл свап?

Ваймс приложил трубку ко рту.

– Сержант, пришлите конвоира, пусть отведет мистера де Словье в тюрьму.

– Свиддл юмюмвипвипвип?

Ваймс вздохнул и повесил трубку на место. Потом встал и распахнул дверь.

– Фред, пришли кого-нибудь. Пусть проводит мистера де Словье в тюрьму! – заорал он. – Я называю это заключением для вашей же безопасности, – добавил он, повернувшись к Вильяму.

– Безопасности от кого?

– Ну, лично я, например, испытываю сильное желание дать тебе в ухо, – пояснил Ваймс. – И я подозреваю, что в городе есть масса людей, не обладающих моим железным самоконтролем.

В тюрьме было очень тихо и спокойно. Скамья оказалась удобной. Стены покрывали надписи, и Вильям коротал время, исправляя орфографию.

Дверь снова открыли. Констебль с каменным лицом отвел Вильяма обратно в кабинет Ваймса.

В кабинете его ждал мистер Косой. Он равнодушно кивнул Вильяму. Коммандер Ваймс с побитым видом сидел перед небольшой кучкой бумаг.

– Полагаю, мистер де Словье может идти, – сказал мистер Косой.

Ваймс пожал плечами.

– Меня одно удивляет – почему вы не попросили меня дать ему золотую медаль и светящийся свиток с благодарностями. Однако я устанавливаю залог в размере одной тыся…

– А? – переспросил мистер Косой, подняв серый палец.

Ваймс покраснел.

– Одной сот…

– А?

Ваймс заворчал и сунул руку в карман. Потом бросил Вильяму один доллар.

– Вот, держи, – с сарказмом сказал он. – И если ты завтра к десяти утра не явишься пред светлые очи Патриция, ты обязан будешь вернуть его мне. Довольны? – обратился он к Косому.

– Какого Патриция? – спросил Вильям.

– Спасибо за такой мудрый ответ, – заявил Ваймс. – Просто приходи.

Пока они с новым клиентом выходили из Дома Стражи, мистер Косой молчал, но уже на улице сказал:

– Я принес указ об exeo carco cum nihil pretii основанный на olfacere violarum и sini plenis piscis. Завтра же я заявлю, что вы ab hamo, а если даже это не сработает, я…

– Запах фиалок? – спросил Вильям, который мысленно перевел лататынь на морпоркский. – И карманы, полные рыбы?

– Эта стратегия защиты основана на прецеденте шестисотлетней давности, когда ответчик успешно доказал, что хотя он и столкнул истца в озеро, тот вышел на берег с карманами, полными рыбы, а значит, извлек из данного события выгоду, – сухо прокомментировал мистер Косой. – И в любом случае я могу указать на тот факт, что если считать сокрытие информации от Стражи преступлением, то придется признать виновными всех жителей города без исключения.

– Мистер Косой, я хочу, чтобы от меня не требовали раскрыть источники моей информации, потому что если мне придется сделать это, я вынужден буду рассказать все.

Синий свет лампы, висящей над дверью Дома Стражи, упал на лицо адвоката. Выглядел он неважно.

– Вы и правда считаете, что у тех двух убийц были… сообщники? – спросил он.

– Уверен в этом, – ответил Вильям. – Я бы сказал, все зависит от… записи.

В этот момент ему стало почти жалко адвоката. Но только почти.

– Вряд ли ее обнародование послужит общественным интересам, – медленно проговорил мистер Косой. – Мне нужно время для… урегулирования деталей.

– Именно. Вот почему я уверен, что вы проследите за ходом этого дела, чтобы мне не пришлось доносить всякие слова до ушей мистера Ваймса.

– Удивительно, в 1497 г. действительно был прецедент, когда кошка успешно…

– Вот и прекрасно. А еще вы замолвите за нас словечко в Гильдии Граверов. Вы ведь мастер таких словечек.

– Ну конечно, я сделаю все что смогу. Счет за мои услуги, тем не менее…

– … не будет выписан, – закончил Вильям.

Только в этот момент пергаментные черты лица мистера Косого исказились, как от боли.

– Pro bono publico? – проскрипел он.