Правда

- Хотите сделать картинка прямо сейчас? – уточнил Отто.

- Разумеется! – заявил Вильям – Чем скорее мы отпустим его домой, тем скорее мистер Вьюг найдет для нас еще один удивительно смешной овощ, а, мистер Вьюг? Что это будет в следующий раз? Боб с ушами? Свекла в форме картошки? Какой-нибудь побег с длинным волосатым языком?

- Фы хотеть картинка прямо здесь и сейчас? – еще раз обеспокоенно переспросил Отто.

- Да, прямо сейчас!

- Честно говоря, у меня уже подрастает брюква, на которую я возлагаю большие надежды… - начал мистер Вьюг.

- О, хорошо… фсгляните пошалуйста фот сюда, мистер Фьюг – скомандовал Отто.

Он скрылся за иконографом и снял крышку с объектива. Вильям успел заметить за стеклом импа, внимательно глядевшего наружу с кисточкой наготове. Другой рукой Отто медленно поднял вверх укрепленную на рукоятке клетку, в которой сидела толстая сонная саламандра; палец он держал у кнопки, освобождавшей маленький молоточек, который был готов стукнуть саламандру по голове с достаточной силой, чтобы разбудить ее.

- Улыбочку, пошалуйста!

- Постойте – сообразила Сахарисса – а как вампир вынесет…

Щелк.

Саламандра вспыхнула, заполнив комнату режущим светом и резкими тенями.

Отто закричал. Он рухнул на пол, схватившись руками за горло. Затем снова вскочил и шатаясь на подгибающихся ногах побрел по комнате, выпучив глаза, с трудом глотая воздух. Потом упал за стол, отчаянно размахивая руками и сметая на пол бумаги.

- Аааргхаааргхааргх….

Наступила тишина.

Отто встал, поправил шарф и стряхнул пыль с одежды. Только потом он поднял взгляд на потрясенные лица присутствующих.

- Ну? – резко спросил он – На что фы устафились? Это нормальная реакция, фот и фсе. Я рапотать над этим. Сфет фо фсех формах – моя страсть. Сфет мой холст, тень – моя кисть.

- Но сильный свет травмирует вас! – воскликнула Сахарисса – Он вреден для вампиров!

- Да. Это есть пренеприятно, но что поделаешь.

- Такое, э, происходит каждый раз, когда вы делаете картинку? – спросил Вильям.

- Нет, иногда пывать гораздо хуже.

- Хуже?

- Иногда я рассыпаться ф пыль. Но что не упифать нас, то делать нас сильнее.

- Не упифать?

- Конечно!

Вильям взглянул на Сахариссу. Ее ответный взгляд говорил: "Мы наняли его. Хватит ли у нас духу уволить его теперь? И не смейте смеяться над его акцентом, если ваш убервальдский тоже несовершенен, окей?"

Отто снова навел свой иконограф и зарядил в него новый холст.

- Ну что, еще картинку? – радостно предложил он – И на этот раз… улыпнитесь!

Начали приходить письма. Нет, вообще-то Вильям к письмам привык, обычно в них получатели его новостей жаловались, что он не сообщил им о двухголовых великанах, эпидемиях и дождях из домашних животных, которые, по слухам, случились в Анк-Морпорке; по крайней мере, в одном его отец был прав, когда часто повторял свою любимую поговорку о том что правда пока башмаки надевает, а ложь уже по свету гуляет. Просто поразительно, как охотно люди верили в эту самую ложь.

Но сейчас… ну, было так, будто он потряс дерево и все яблоки разом посыпались ему на голову. В нескольких письмах утверждалось, что эта зима вовсе не самая холодная, дескать, были недавно зимы и похолоднее, правда, все они расходились во мнении – какие именно. В одном говорилось, что овощи вовсе не такие уж и забавные, особенно лук-порей. В другом интересовались, какие меры Гильдия Воров намерена предпринять против незаконного воровства. А было и такое, в котором утверждалось, что все ограбления совершаются гномами, которых вообще не следовало бы допускать в город, потому что они занимают рабочие места и вырывают кусок хлеба изо рта у честных людей.

- Сделай заголовок "Письма" и размести под ним всю эту корреспонденцию – решил Вильям – за исключением того, что про гномов. Оно звучит слишком похоже на речи мистера Подорожнинга. Да и моего отца тоже, за исключением того, что он никогда не пользуется карандашом и может грамотно написать "нежелательные элементы".

- Почему нет?

- Потому что оно оскорбительное.

- Тем не менее, некоторые люди считают, что это правда – возразила Сахарисса – Из-за этого куча проблем.

- Да, но мы все равно не должны печатать его.

Вильям позвал Доброгора и показал ему письмо. Гном внимательно прочел.

- Напечатайте его – сказал он – это поможет заполнить несколько лишних дюймов на полосе.

- Но другие люди станут возражать.

- Очень хорошо. Их письма вы тоже напечатаете.

Сахарисса вздохнула.

- Возможно, эти письма нам очень пригодятся, чтобы занять пустое место. – сказала она – Вильям, мой дедушка сказал, что никто из Гильдии не возьмется гравировать картинки для нас.

- Почему нет? Мы можем себе позволить оплатить услуги по их расценкам.

- Мы не члены Гильдии. Все это очень неприятно. Ты скажешь Отто?

- Вильям вздохнул и направился к лестнице в подвал.

Гномы пользовались этим подвалом как спальней, потому что ощущали себя комфортнее под землей, такова уж была их натура. Отто разрешили пользоваться самым сырым углом помещения, который он отгородил для себя занавеской из простыни на веревочке.