Правда

Сахарисса посмотрела на тестовые распечатки, там был изображен недавно приключившийся пожар. На картинке пожар был виден совершенно отчетливо, с красными, желтыми и оранжевыми языками пламени, а еще было видно синее небо и прекрасно передан красно-коричневый цвет кожи големов, но вот что касалось телесного цвета… ну, вообще-то дать определение "телесному цвету" в Анк-Морпорке было непросто, взятый наугад горожанин мог оказаться практически любого цвета, за исключением разве что светло-синего, однако цвет лиц изображенных на картинке зевак заставлял предположить, что в городе разразилась эпидемия какого-то особенно заразного заболевания. "Возможно, Разноцветной Смерти" - подумала Сахарисса.

- Это перфые опыты – сказал Отто – Потом станет лутше.

- Лучше, возможно, но быстрее мы печатать уже не сможем – сказал Доброгор – Мы делаем порядка двухсот оттисков в час. Можно сделать двести пятьдесят, но тогда еще до вечера кто-нибудь наверняка останется без пальцев. Извините, мы делаем все что можем. Если бы у нас был день, чтобы перестроить пресс…

- Напечатайте несколько сотен цветных, а остальные можно сделать черно-белыми – решила Сахарисса и вздохнула – по крайней мере, мы сможем привлечь внимание людей.

- Стоит им уфидеть цфетную гасету, и ф "Инкфайрере" докадаются, как мы это сделали,– предупредил Отто.

- Ну тогда мы по крайней мере пойдем ко дну с высоко поднятым разноцветным флагом – сказала Сахарисса.

Когда с потолка посыпалась пыль, она неодобрительно покачала головой.

- Послушайте только – сказал Боддони – Чувствуете, как пол дрожит? Это снова заработали их большие прессы.

- Они подкапываются под нас со всех сторон – сказала Сахарисса – А ведь мы все так старались. Это нечестно.

- Удивительно, как дрожит пол – заметил Доброгор – такое впечатление, что здания стоят не на сплошном грунте.

- Подкапываются под нас, а? – предположил Боддони.

Один или два гнома услышав это, подняли на него взгляды. Боддони сказал что-то на гномьем. Доброгор что-то резко ответил. Еще пара гномов присоединились к дискуссии.

- Извините – едко напомнила о себе Сахарисса.

- Парни… прикидывают, не стоит ли отправиться взглянуть на конкурентов – пояснил Доброгор.

- Я пыталась, вчера – сказала Сахарисса – Но тролль у дверей был крайне невежлив.

- Гномы… используют другие подходы к проблеме – сказал Доброгор.

Сахарисса заметила быстрое движение. Боддони вынул из-под стола свой топор. Это был традиционный гномий топор. С одной стороны острая кирка, чтобы выковыривать из грунта интересные минералы, с другой стороны – боевое лезвие, поскольку владельцы богатых минералами территорий частенько ведут себя неразумно.

- Вы ведь не собираетесь напасть на них? – потрясенно спросила она.

- Ну, кто-то сказал, что интересную историю нужно долго раскапывать – сказал Боддони – Мы просто собираемся на прогулку.

- В подвале? – удивилась Сахарисса, увидев, что они направились к лестнице.

- Ага, прогулка в темноте – подтвердил Боддони.

Доброгор вздохнул.

- Остальные продолжат работать над номером – распорядился он.

Через минуту внизу раздались звуки ударов, потом кто-то выругался по-гномьи, очень громко.

- Пойду посмотрю, что они там делают – не выдержала Сахарисса и заспешила прочь.

Когда она спустилась в подвал, кирпичи, которыми была заложена старая дверь, уже валялись на полу. Поскольку камни, из которых был построен Анк-Морпорк, постоянно разбирались для новых построек, никто не видел смысла в том, чтобы скреплять их хорошим цементом, особенно если речь шла всего лишь о дверном проеме. Песка, грязи, воды и соплей вполне достаточно – считали строители. В конце концов, до сих пор кладка держалась.

Гномы уставились в темноту за дверью. Каждый из них укрепил на шлеме свечу.

- Твой парень говорил, там погребена старая улица – сказал Боддони.

- Он не мой парень – ровным голосом возразила Сахарисса – Так что там?

Один из гномов шагнул в дверь, подняв фонарь.

- Похоже… на туннели – сказал он.

- Старые тротуары – пояснила Сахарисса – В этом районе везде так, подозреваю. После больших наводнений края проезжей части надстраивали с помощью бревен, а середину засыпали гравием. Но тротуары не трогали, потому что те, кто не успел надстроить свои дома повыше, возражали против этого.

- Что? – удивился Боддони – Ты хочешь сказать, мостовые были выше тротуаров?

- О да – подтвердила Сахарисса и прошла вслед за ним сквозь пролом.

- И что же происходило когда лошадь сса… когда лошадь мочилась на мостовую?

- Понятия не имею – фыркнула Сахарисса.

- А как люди переходили улицу?

- Лестницы.

- Да ладно вам, мисс!

- Нет, они и правда пользовались лестницами. Или туннелями под мостовой. Но так не очень долго продолжалось. В конце концов, чтобы выровнять улицу проще всего оказалось перекрыть тротуары сверху большими каменными плитами. Так и возникли эти… позабытые туннели.

- Тут крысы – доложил прошедший вперед Соня.

- Ух ты! – восхитился Боддони – кто-нибудь прихватил с собой кухонную посуду? Шучу, мисс. Эй, а это что такое…?