Правда и ложь истории. Мифы и тайные смыслы ХХ века

Финансово-промышленная буржуазия первоначально придерживалась классического либерального невмешательства государства в экономическую жизнь в духе Адама Смита, для которого государство играло лишь минимальную роль в экономической жизни, а именно, роль «ночного сторожа». Но теперь роль государства становилась все более важной, например, в качестве заказчика серийно выпускаемой промышленной продукции, например, как пушки и другое современное оружие, поставляемой гигантскими компаниями, такими как «Крупп», финансировавшимися крупными банками. Финансово-промышленная элита в то время состояла почти исключительно из «национальных» банков и компаний, потому что так называемые «транснациональные корпорации» возникнут намного позже. Вот почему элита рассчитывала на вмешательство государства — для защиты крупных компаний от иностранной конкуренции с помощью высоких таможенных пошлин на импорт готовой продукции, даже если это противоречило традиционной либеральной догме о свободном рынке и свободной торговле. Так возникали национальные экономические системы, которые все интенсивнее соревновались друг с другом. Государственное вмешательство — известное среди экономистов как «дирижизм», или «этатизм» — с этого момента также начало быть популярным, потому что только сильное государство помогало промышленникам получать под свой контроль территории за рубежом. Они должны были служить рынками сбыта готовой продукции и инвестиционного капитала, а также как источники редкого сырья и дешевой рабочей силы.

В их собственных странах такого обычно не было в достаточном количестве и/или по достаточно дешевым ценам. Обладание такими областями увеличивало прибыльность компании и помогало промышленнику (или банкиру) получать преимущество перед иностранными конкурентами.

Но даже знать видела что-то для себя в территориальных приобретениях. Банкиры и промышленники везде пользовались гораздо большей экономической властью, но политическая власть была и оставалась в большинстве стран в квазимонополии аристократов, особенно в крупных империях, таких, как Россия, Германия и Австро-Венгрия. Для аристократии, которая находилась там у власти, престиж своей страны так же, как и в Средние века, все еще ассоциировался с максимально большой территорией, поэтому территориальное расширение для них было важным. Предприимчивых выходцев из знатных семей манила престижная офицерская карьера в завоевательных армиях или должность высокопоставленных чиновников в колониальной администрации в завоеванных землях. Дворянство традиционно было классом крупных землевладельцев, и в этом отношении тоже территориальные завоевания были для него интересны. Старший сын традиционно наследовал вместе с титулом все семейное достояние. Новые завоевания за океаном или, как в случае с Германией и Дунайской монархией — в Восточной Европе, позволяли и младшим сыновьям аристократов обзавестись собственными землями и властвовать над местными жителями, для которых была уготована роль занятых трудом послушных крестьян и покорных слуг. Дворянство во второй половине девятнадцатого века все больше и больше инвестировало в капиталистическую деятельность, например в добычу полезных ископаемых, а потому его манили заморские территории, богатые полезными ископаемыми, такими, как медь, золото и алмазы[13].

Проекты территориальных приобретений в виде колоний или протекторатов, осуществляемые под эгидой сильного, активного и даже агрессивного государства, таким образом, приносили большую выгоду как аристократической, так и буржуазной фракциям элиты. Вот так оно и вышло, что во второй половине 19-го века почти везде в мире началась крупнейшая территориальная экспансия европейских стран и двух неевропейских промышленных держав, Соединенных Штатов и Японии. Но завоевание районов, где можно было найти полезные ископаемые и рабочую силу, представляющие собой большой потенциал для инвестиций, редко возможно было осуществить «по соседству». Исключением из этого правила были Соединенные Штаты, которые расширялись за счет обширных охотничьих угодий индейцев до берегов Тихого океана и к тому же силой оружия отняли значительную часть территории соседней Мексики.