Правда о Первой Мировой войне

С подобным же невниманием к распоряжениям главного командования германский кронцпринц, командовавший 5-й армией, образовывавшей ось захождения и опиравшейся на Мец и Тионвиль, перешел в атаку, когда ему был отдан приказ оставаться в обороне. Отсутствие того, что полковник Фош называл «внутренней дисциплиной», должно было явиться важным фактором в поражениях германцев – и большая доля ответственности за это лежит на амбициях генералов и их зависти друг к другу.

В то время как развивалось эта нерешительная и вялая кампания в Лотарингии, более решительные события развернулись на северо-западе. Атака Льежа заставила Жоффра признать возможность германского наступления сквозь Бельгию. Все же он не учел размаха этого движения. Стойкое сопротивление Льежа заставило его крепче утвердиться во мнении, что правый фланг германцев пройдет южнее этой крепости, именно между Маасом и Арденнами. План «XVII» учитывал такую возможность и подготовил ей отпор. Еще раз ведя бой с ветряными мельницами, французское командование так рьяно взялось за эту возможность, что первоначальный отпор они превратили в воображаемый coup de grace[20]. Их 3-я армия (Рюфей) и резервная 4-я армия (де Лангль де Кари) должны были бить с северо-востока через Арденны против фланга германцев, наступавших через Бельгию, и тем самым разорвать их охватывающий маневр. Левофланговая 5-я армия под начальством Ланрезака была передвинута дальше на северо-запад – в угол, образуемый реками Самбр и Маас, между Живе и Шарлеруа. Вместе с британскими частями, примыкавшими к левому флангу этой армии, 5-я армия должна была расправиться с противником, находившимся севернее реки Маас, и ударить по предполагаемым главным силам германцев во взаимодействии с ударом через Арденны. Рисовалась уже приятная картина клещей французских армий, замыкающих ничего не подозревающих германцев! Любопытно, что эта же мысль клещевидного маневра пришла в голову и германцам – причем роли менялись, а основания у германцев для такого маневра были более солидны.

Основной недочет французского плана заключался в том, что германцы развернули в два раза больше войск, чем это предполагала французская разведка, и развернули их для более широкого охватывающего движения. Французские 4-я и 3-я армии (23 дивизии), слепо наступая вглубь Арденн против германского города, не занятого, по предположениям, войсками, в туманный день 22 августа натолкнулись на германские 4-ю и 5-ю армии (20 дивизий) и в ряде тяжелых встречных боев, разыгравшихся вокруг Биртон-Нефшато, были отброшены. Войска слепо ринулись в штыковой бой, а их косили пулеметы. К счастью, обстановка была недостаточно ясна и для германцев, почему они и не развили своего успеха.

На северо-западе французская 5-я армия (13 дивизий) и британцы (4 дивизии) под руководством Жоффра чуть не попались в лапы германцев. Главные силы германских 1-й и 2-й армий наседали на них с севера, а 3-я армия – с востока. Всего французы имели перед собой 30 дивизий. Ланрезак один предчувствовал грозившую опасность. Все время он подозревал большую ширину германского маневра, и только благодаря его настояниям 5-й армии было разрешено продвинуться так далеко на северо-запад. Его нерешительности и раздумыванию перед форсированием реки Самбр, а также прибытию слева от него британских частей (что ускользнуло из поля зрения германской разведки) и преждевременной атаке германской 2-й армии французы обязаны тем, что их армии сумели отступить вовремя и избежать готовившейся им ловушки.

Отступление к Марне

Первые четыре британские дивизии, сосредоточившись у Мобежа, двинулись 22 августа к Монсу, в полной готовности наступать дальше в Бельгию в контексте общего наступления левого крыла англо-французских армий. Прибыв туда, Джон Френч узнал, что Ланрезак был 21 августа атакован и что ему помешали переправиться через Самбр. Джон Френч согласился остаться с британскими частями у Монса, чтобы прикрыть левый фланг Ланрезака – хотя из-за этого он оказывался выдвинутым вперед и занимавшим передовую, ничем не защищенную позицию. Но на следующий день, 23 августа, Ланрезак получил сообщение о неизбежном падении Намюра и о появлении 3-й германской армии (Хаузен) вблизи Динана, на реке Маас, что создавало угрозу его ничем не прикрытому правому флангу.

В соответствии с этим Ланрезак отдал приказ об отступлении этой же ночью. Британцы, выдержав днем атаку шести германских дивизий, 24 августа, в связи с отступлением французов, в свою очередь отступили. Это было сделано как раз вовремя, так как остаток 1-й германской армии продолжал свой марш на запад, чтобы охватить их обнаженный левый фланг[21].

Но хотя британцы начали отступать позднее своих союзников, они откатились и быстрее и дальше. Этот печальный результат явился, главным образом, следствием внезапной перемены настроения Джона Френча.