Правда о «Вильгельме Густлофе»

Не осталось никаких свидетельств о самых ужасных сценах трагедии, так как все люди, участвовавшие в ней, погибли. Почти четверть гражданской судовой команды оказалась запертой в служебных помещениях из-за закрывшихся перегородок в носовой части корабля, куда попала первая торпеда. Эти водонепроницаемые переборки должны были быть намертво задвинуты, чтобы предотвратить поступление воды через огромную дыру в остальные помещения корабля. Для тех, кто там остался, не было никакого спасения. Как только в эти помещения попала вода, люди тотчас же погибли.

В других отсеках корабля пассажиры оказались отрезанными аналогичным образом. Очевидцы, которым удалось пробиться к верхним палубам, рассказывали, что слышали выстрелы по другую сторону переборок. Можно с уверенностью предположить, что каждый, кто находился в этих частях корабля и имел при себе оружие, предпочел застрелить себя и своих близких и избежать медленной и мучительной смерти от утопления.

Гейнц Шён, который в пятидесятые годы опросил нескольких человек, переживших катастрофу, сообщает об одном таком случае в каюте нижней палубы. Один из матросов бежал по коридору и открывал перекосившиеся двери. В одной из кают он услышал выстрел и ударом распахнул дверь. На полу лежали мертвые женщина и ребенок. Рядом с ними стоял морской офицер, держа в руках еще дымящийся пистолет. Пятилетний сын в ужасе обнимал отца за ноги. «Вон!», — приказал офицер, направив на матроса бессмысленный взгляд. Матрос понял, что он помешал коллективному самоубийству семьи.

Шён сообщает об аналогичном случае, касающемся высокого партийного функционера. На обледенелой палубе жена этого чиновника кричала ему: «Скорей покончи с нами!» После этого раздались три выстрела: он убил свою жену и двоих детей. Затем наступила тишина. Пистолет дал осечку, когда он попытался убить самого себя. Он выругался, потерял равновесие и сорвался в море.

Глава 17

В то время как некоторые избрали для себя как выход самоубийство, тысячи людей цеплялись за последнюю надежду на спасение. Вооруженные матросы окружили пятидесятиметровую застекленную часть верхней прогулочной палубы. Они угрожали оружием каждому, желавшему оттуда выбраться, таким образом им удалось сдержать напор нескольких сотен пассажиров. По громкоговорителю непрерывно звучали призывы сохранять спокойствие и ждать скорого спасения. Но это не помогало, и матросы вынуждены были стрелять в воздух, чтобы заставить людей оставаться на месте.

Вальтеру Кнусту удалось проникнуть в машинное отделение. После двух лет, проведенных на «Густлофе», он знал здесь каждую лестницу, каждый проход. Он побежал в свою каюту, ударом ноги распахнул дверь и вывел оттуда свою жену. Коридор был битком набит кричащими людьми, которые хотели выбраться к главным выходам.

«Я крепко держал жену за куртку, чтобы не потерять ее, — рассказывал нам Кнуст. — Я хорошо знал, что железная лесенка, предназначенная для команды, была единственным шансом пробраться на шлюпочную палубу, минуя эту толпу. Я закричал окружившим меня людям, чтобы они следовали за нами, но никто не слушал меня. Когда мы выбрались на шлюпочную палубу, на ней уже было полно людей. Я виДел, как они прыгали в воду. Некоторые даже снимали одежду, прежде чем прыгнуть в штормящее море. Холод мгновенно убивал их. Я закричал людям, чтобы они надели теплую одежду, но все были в состоянии шока и никто не последовал моему совету».

Фрау Кнуст, которая впоследствии развелась с мужем, до сих пор отчетливо помнит эту сцену на верхней палубе. «Мы стали пробираться сквозь толпу к одной из лодок. Как только мы оказались на воздухе, то почувствовали ледяной ветер и страшный холод. На мне были лишь брюки, блузка и куртка. Корабль уже сильно накренился. Волны поднимались очень высоко, и вы не можете себе представить, насколько ужасно все это было».

Как морской офицер Кнуст был обязан в случае кораблекрушения возглавить команду на одной из спасательных лодок. Сейчас это была не стандартная шлюпка, а моторный баркас, который во время круизов использовался в норвежских фиордах для проведения экскурсий.

«Моей жене пришлось держаться за поручни, в то время как я замерзшими руками пытался справиться с креплениями баркаса, — рассказывал он. — Это, действительно, было тяжелой работой, так как все насквозь промерзло и было покрыто снегом. Никогда не знаешь, откуда в критических ситуациях берутся дополнительные силы. Невероятно, но мне удалось голыми руками освободить лодку от креплений.

В одиночку я возился с лодкой, а увеличивавшийся крен на левый борт еще больше затруднял мою работу. Мне удалось снять держатели, но вывесить лодку над бортом в одиночку я был не в состоянии.