Правда о «Вильгельме Густлофе»

На палубах «Е» и «D» взрывные волны, пройдя наверх по переборкам, сбросили людей на пол. Пока не включилось аварийное освещение, сохранялась полная темнота, сильно пахло газами, образовавшимися в результате взрывов. Двигаясь на ощупь, беженцы искали места, откуда они спускались к себе в нижние помещения. На своем пути они не встретили матросов, которые могли бы указать им дорогу. Вскоре все проходы были забиты перепуганными до смерти женщинами и детьми.

Кнуст побежал из машинного отделения в каюту своей жены. «По пути я натыкался на людей, страдавших от морской болезни. Я призвал их следовать за мной, потому что знал дорогу, но они не решились на это. Остается лишь надеяться, что их смерть была быстрой, а не мучительной».

Первая торпеда попала в носовую часть «Густлофа» — под ходовую рубку и глубоко под ватерлинию. На мостике к этому времени еще не знали о масштабах повреждений. Никому из команды не удалось спуститься вниз, чтобы определить их. Отсутствовала связь между командирским мостиком и внитрипалубными служебными помещениями, там, где по боевому расписанию должны были находиться группы оценки повреждений.

Капитан Веллер хотел удостовериться, что. эти группы закрыли водонепроницаемые переборки, чтобы изолировать смятую взрывом часть корпуса корабля. Морякам «Густлофа» удалось по собственной инициативе закрыть некоторые переборки. Совсем непросто было принять и осуществить такое решение, так как закрытие переборок являлось смертным приговором для тех, кто находился в зоне опасности.

Торпеда поразила носовую часть рядом с матросскими кубриками. Почти все свободные от вахты матросы погибли от осколков и устремившихся туда потоков воды. Оставшиеся в живых, оглушенные взрывами и пораженные горячим паром остались за переборками, закрытие которых должно было предотвратить быстрое затопление корабля. Моряки, которые задохнулись в воде, поступившей в носовые отсеки, как раз и являлись теми, кто должен был показать пассажирам дорогу на верхние палубы, и теми, кто отвечал за спуск спасательных лодок. Никто не мог заменить их, потому что даже курсанты-подводники были недостаточно подготовлены для проведения таких спасательных операций.

Вторая торпеда взорвалась рядом с плавательным бассейном, расположенным на палубе «Е», где размешались девушки вспомогательного состава ВМС. Сейчас там были лишь трупы, разрушенные перекрытия, дымящиеся части обшивки и разбитые куски мозаики, украшавшей бассейн и стены.

Третья торпеда попала в центр передней части машинного отделения, разорвала корпус корабля и разрушила двигательные установки.

Несколько девушек из вспомогательного состава ВМС уцелели после взрыва. Они занимали каюты между бассейном и машинным отделением, так как в осушенном бассейне им не хватило места. Одной из них была Гертруд Агнесонс, 17-летняя девушка, делившая каюту вместе с пятью своими подружками.

Глухой взрыв разбудил Гертруду, спавшую в маленьком, душном помещении. Она никак не могла сориентироваться в кромешной темноте. В ушах все еще стоял голос одной из ее соседок, которая кричала в истерике: «Воздушная тревога, воздушная тревога».

Через несколько секунд она спрыгнула со своей верхней койки и попыталась зажечь свет. Кто-то рухнул на нее сверху. «Я потеряла ключ от шкафа. Там мой спасательный жилет», — кричала еще одна девушка.

Гертруд чиркнула спичкой и обожгла пальцы, пытаясь найти ключ в прибывавшей воде. Они зажгли вторую спичку и попытались выбить заклинившую дверь.

Внезапно сверху на них полилась широкая, с мужскую руку, струя воды и потушила спичку. В свете следующей спички они увидели стонавшую девушку, которая лежала на своей койке. Она, видимо, не могла двигаться, в руке держала фонарик, сил включить его у нее уже не было. Она, по всей вероятности, лишилась рассудка. При слабом свете фонаря им удалось открыть дверь и выбраться в коридор. Гертруд, борясь с водой, доходившей ей уже до пояса, вдруг с ужасом увидела проплывавший мимо труп одной из девушек. На поверхности воды качались недоеденные бутерброды. Она смутно помнила, что где-то видела аварийный выход, и направилась в предполагаемую сторону. Никто не последовал за ней, так как остальные искали трап. Когда Гертруд нащупала железную лестницу, то почувствовала, что осталась одна.

Она поднялась на следующую палубу и оказалась в пустом коридоре. Двери всех кают были распахнуты, но никого не было видно. Теряя голову, она побежала по палубе, затем увидела матроса и закричала ему: «Подождите! На помощь! Я не могу выбраться отсюда». Наполовину оглушенный моряк, казалось, не понимал ее. «Вы не видели мою подругу? — спросил он. — Она была в бассейне. Где она?»

Он начал спускаться по железной лестнице. В отчаянии Гертруд закричала ему: «Помогите! Где выход?»

«Вы, видно, ослепли, — сказал матрос. — Там, на той стороне, справа».

Гертруд Агнесонс открыла одну из дверей и оказалась на лестнице среди толкавших друг друга, кричавших, боровшихся друг с другом людей.