Правда о «Зените»

Президенту не помогла и эта информация. Война завершилась победой Петржелы. Неслыханное дело — он обыграл Мутко в кабинетных сражениях! Впрочем, ничего удивительного: от Виталия Леонтьевича к тому моменту зависело куда меньше, чем раньше. Он был министром без портфеля, хотя никак не хотел с этим смириться. Все решал Трактовенко. А ему, человеку спокойному и терпеливому, хотелось довести эксперимент с Петржелой до конца.

Помните альтернативу: «Быть или казаться»? Так вот, Мутко, который никак не мог отвыкнуть от непосредственного и единоличного управления клубом, хотелось хотя бы казаться тем, кем он фактически уже не был. Петржела в этом, похоже, быстро разобрался. Его «деревенский» внешний вид на первой встрече был очень обманчив.

Оставалось встретиться с Трактовенко. Наверное, это было бы сделать сложнее, не совмещай Мутко посты президентов «Зенита» и премьер-лиги. В самый нужный момент Виталий Леонтьевич отбыл в Москву по делам РФПЛ, и теперь уже Петржеле не могло помешать ничто.

В конце 2003-го я спросил Радимова:

— Какую позицию вы заняли в летнем конфликте главного тренера и президента «Зенита» по поводу выставления на трансфер Игонина, Овсепяна и Осипова?

— Одинаково хорошо отношусь и к тренеру, и к бывшему президенту, а потому мне хотелось, чтобы примирение произошло как можно быстрее. Ситуация была ненормальной.

— От позиции опытных игроков — таких, как вы и Cпивак, — многое зависело?

— Мы разговаривали на эту тему со Спиваком и пришли такому выводу: да, ребята многое сделали для футбола, для «Зенита» и могли бы еще помочь клубу. Но если тренер так решил — ему виднее. За результат отвечает он. И если завтра Петржела так же поступит со мной, я признаю: он имеет на это право.

— Если бы вы пошли за Мутко, а не за Петржелой, мог произойти бунт игроков?

— Если бы мы со Спиваком участвовали в этой кампании — возможно. Но мы на это не пошли, несмотря на дружеские отношения с теми же Игониным или Осиновым.

— Они или Мутко вас о чем-то подобном не просили?

— Исключено: они все для этого слишком солидные люди.

Черкасов:

— Игонин был таким русским бультерьером, капитаном, лидером. Но в 2002 году получил тяжелейшую травму — вернувшись, инстинктивно уходил от борьбы. В том же 1:7 от «Динамо» у него после матча майка была сухая! Далек о того, чтобы Лешу в этом упрекать. При этом он был самым высокооплачиваемым игроком «Зенита».

И что же получалось? У нас был капитан, который получал больше всех, но из-за психологических проблем после травмы должен был сидеть на скамейке. Для команды такое было безумием. Снимаю перед Игониным шляпу, что через 4–5 лет он смог побороть в себе страх перед теми фантомными болями и стать лидером «Сатурна». Это маленький подвиг. Но мы не могли ждать пять лет. Тем более что в команде уже проявлялся новый лидер — Радимов.

У Рапопорта иное мнение: Игонину, по его словам, нужно было дать возможность полностью восстановиться, и не бросать его в пекло с начала сезона. «С Лешей поступили по-свински», — считает он.