Правда о зомби

Две хлебницы рыли на валу недалеко от Конной слободы. Мимо проезжал барин в коляске с казачком. Кучер остановился напротив рывших землю. Из реки Свияги вылез страшного роста солдат, подошел к казачку, схватил его на руки и понес в омут, под водяную мельницу. А барин с кучером умчались на тройке с молодецким посвистом. Кладоискательницы перепугались и покинули место, понимая, что без молитвы им клада не видать. После этого нашли они одного начетчика-чернокнижника, который по черной книге прочитал, чтобы они отправились этот клад рыть на Пасху. Так они и сделали, а когда стали рыть, от храма Иоанна Предтечи пошел сильный гул. И появился около кладоискательниц не то медведь, не то солдат, который утащил казачка в омут. Без памяти бежали две женщины до самого храма. А чернокнижник после сказал, что клад ушел под землю: это он определил по грозному гулу.

Что примечательного мы можем найти в этой истории? Во-первых, точна география места действия: названа Конная слобода, река Свияга. Во многих суеверных рассказах используются точные указания места действия, что еще более усиливает эффект правдоподобия. Но был ли бесом-душегубом барин, отдавший солдату казачка? Скорее всего использован мотив преднамеренного убийства, невольными свидетелями которого стали незадачливые кладоискатели. Солдат же заранее поджидал жертву по уговору с барином. В старое время нередки были побеги солдат из невыносимой рекрутской службы. Занимательна фигура и чернокнижника. В народе прочно держалась версия, что колдуны по тайным книгам могут если не определять местонахождение клада, то давать советы, как, с какими предосторожностями добраться до него. Грозным гулом кладоискательницам с перепугу мог показаться отдаленный колокольный звон из монастыря. Поиски сокровищ были делом нешуточным, требующим личной смелости. А тут на глазах у женщин происходит преднамеренное убийство. Поневоле померещится присутствие во всем нечистой силы.

//- «КОДИРОВАННЫЕ» ПРОКЛЯТЬЯ — //

Особое место в перечне суеверных рассказов занимают истории о проклятых. Встречает казак в пути молодца пригожего или девицу — и начинается беседа смелого казака с проклятым. Сюжет довольно прост, но имеет свой скрытый смысл, который иногда можно трактовать неоднозначно. Например, проклятый открыто признается, что может быть видимым и невидимкой, что он всецело во власти дьявола. Казак интересуется, какая от этого проклятому польза.

К которой женщине я прикоснусь, — откровенничает проклятый, — ведь она может забеременеть и родить. Вот этого-то младенца, что от меня родится, дьяволы и подцепят и утащат к себе. Дьяволы, видишь ли, какую-то выгоду находят в том, чтобы как можно больше заполучить в свое общество душ и во плоти, и без плоти — особенно дорожат младенческими душами".

В народе бытовало мнение, что черти размножаются так же, как и люди, и даже могут иметь потомство среди простых смертных. Те же, кого проклянут или родители, или близкие родственники, становятся посредниками между дьяволом и людьми, т. е. проклятыми. Дети от них приумножают дьяволово войско. Помимо всего, проклятый — бессмертен. Даже если его убить, он все равно будет по ночам появляться из могилы цел и невредим. Справиться с ними можно по методу борьбы с оборотнями, вампирами, стоит только вогнать в могилу осиновый кол, а перед этим — похоронить проклятого ничком. А лучше всего молва предписывает вогнать в могилу пять кольев: один посреди него, а четыре — по краям.

По другой сказочной легенде, черти размножаются самым фантастическим образом: при луне вскакивают в реку, а потом выбегают на берег и размахивают руками (лапами), стряхивая с себя брызги. Где брызги падут — там сразу же новый бес появляется. Чтобы не создавалось впечатление, что при таком легком способе продолжения рода весь мир давно должен быть заполонен чертями, легенда строго регламентировала сроки размножения: один раз в году, только один лунный вечер.

Некоторые исследователи не отрицают версии, что легенды пострашнее могли специально создаваться то ли представителями скрытых сект, то ли досужими монахами, которые стремились держать в строгости население соседних городков и сел. В некоторых суеверных рассказах, и правда, явно просматривается свой нравственный аспект — попытка оставить потомкам поучения в виде устной истории. Особенно страшным считалось проклятие за какие-либо проступки. От такого человека отворачивались все в общине, и ему часто ничего не оставалось, кроме как, если он не крепостной, покинуть родные места и уйти скитаться. Так в поисках куска хлеба бродили они по близким и дальним дорогам. Их узнавали и создавали о них всевозможные рассказы, вплоть до самых невероятных, будто они вернулись с того света. Одно короткое повествование об этом так и именуется:

//- ПРОКЛЯТИЕ — //