Правила бессмысленного финансового поведения

Вы можете грезить с детства, как будете рушить финансовые рынки. Изучать талмуды – как играть, как сделать первый миллион. Сочинять свои системы – и ждать, что выигрыш будет – 100 %. Ну, не может не быть. Всё указывает на то, что вы – всех и вся.

И проиграть.

Речь не о суммах.

Есть люди, которым нельзя играть ни за что. Они могут пройти самые совершенные финансовые университеты – и всё равно методично проигрывать.

И дело даже не в том, что их чувство меры, риска, вкуса к финансовым активам – не то. Или в том, что они не так старательны.

А в том, что у них нет удачи.

Удачи там, где всё напоминает лавину – на финансовых рынках.

И наоборот. Талантливый спекулянт может особенно не заморачиваться, что именно прыгает и скачет перед ним на экране, кривляясь. Но методично выигрывать, понимая, когда нужно отдать пас, когда вырваться вперед, а когда прорваться – и забить свой гол.

Природная удача.

Такой талантливый спекулянт и такая удача – редкие находки.

Стоит решить для себя раз и навсегда – игрок ли вы.

Или нет.

Если нет – лучше запретить себе быть как спекулянту, игроку, на финансовых рынках. Или в тотализаторе, в казино, в лотерее.

Вероятности не любят вас.

Возможно, это делает гораздо лучше ваша жена. Или ваш муж.

Или даже ребенок. Хотя вы никак не можете привыкнуть к тому, что он – уже не спотыкающееся дитя.

Да, еще. Вы с детства не переносите всего, что относится к игре? Это зло, то, что губит души?

Но это тоже есть, часть жизни.

Спекулятивная игра на финансовых рынках очень отличается от карточной, от казино. То, без чего финансовые рынки жить не могут. В ней есть оттенок благородства.

Игрок [85]

Кто такой – российский игрок на рынке акций?

75 % – мужчины, 80 % вложенных средств и 90 % оборотов на рынке среди «розницы».

Прекрасная половина человечества – 25 % инвесторов, 20 % вложенных средств, 10 % оборотов.

У сильного пола – три племени.

«Пескари». Те, кому от 25 до 35 лет. 25 % тех, кто «мужского пола», всего лишь 4–6 % средств, вложенных в акции, и 4—10 % оборотов по сделкам. За ними денег нет. Приходят на рынок, пробуют по-быстрому что-то выиграть, спекулируют по мелкому, теряют деньги и уходят с рынка навсегда. Попытка торговать на бирже – как играть в казино, повезет или не повезет.

«Окуни». Вокруг 40 лет. Дают примерно треть оборотов на рынке. Пики, накал страстей и кризис среднего возраста. Дальше, от 40 до 65 лет – постепенное угасание темперамента, хотя и самые большие суммы на рынке. Капитал сколотили, вкладывают крупнее, множественнее. Попытки спокойней осмотреться.

«Щуки». Это мужчины в 55–60 лет. Крупнейшие средства на рынке. Вложения с оглядкой и по возможности надолго.

А дальше с каждым годом – паровозный гудок звучит всё глуше.

Да будет не так!

У девушек все проще. Пик спекуляций – в 30 лет. Об этом нужно задуматься.

По возрасту ровненько растут доли, участия, обороты.

«Щучки» – в 50–55 лет. Деньги, фантазии, акции. А потом – осторожное скольжение вниз.

Да будет не так!

Как свести с ума мужа

Наш голландский приятель, профессор, но не кислых щей, а отчаянный мореход, женился вторым браком на пылкой венгерской художнице. Не устоял против статей и жгучести, как у рассерженной пчелы. Профессор, тусклых синих очей, как все голландцы, учил финансам, а книги его были похожи на очки в стальном ободке.

– Что это за заросли? – возмущалась его супруга. Кривые, стремительные, как она сама, плясали на экране. «Я ничего не утверждаю со всей определенностью, – отвечал он, – но, кажется, акции пойдут вверх».

– Видишь ли, – добросовестно растолковывал он супруге, – это коэффициенты, я их читаю, как кардиограмму. И прихожу к выводу, что акции должны расти.

Но они падали. И он терял деньги. И, лаская супругу, чувствовал, что не вполне достоин этой чести.

– Ты попробуй сама, – огрызнулся он как-то после обеда. И оглянулся на ее картину, полную яростных мазков. Везувий, жующий носок, в ожидании космических взрывов.

– Done! – отвечала художница.

В первый же день купленные ей акции выросли на пять процентов. Она потрепала экран за угол, ласково провела по нему пальцами и сказала: «Любовь моя, ты сегодня был в ударе».

– Всё равно проиграешь! – мрачно сказал профессор. – Знаешь ли ты, что против тебя играют сто тысяч роботов и буйные, как быки, тучные, жирные банки из Лондона, Нью-Йорка и даже проклинаемой всеми Москвы? Только наука может дать неминуемый выигрыш!

На другой день профессор приготовился дать ей бой. Все зуммеры указывали на бурю. Будет буря, страшная буря у акций, у великих компаний, у смертных, рассыпающих баксы как песок!

День начался с набросков на бумаге. Быки, рогатые быки и жалкие медведи, ползающие у их ног. Кроваво-красный каблук на гигантских очках. Профессор грыз ручку и только посматривал на экран. Там всё поползло вниз. Художница, пританцовывая, подошла к экрану, погладила его, прикупила еще акций и мягко сказала:

– Давай, маленький! Поцелуй меня!

Одна из кривых взметнулась вверх.

Она присела и как будто окунулась в экран, как в воду, полную рыб.