Правила чуда, или Правила движений по иным дорогам

– Радуйтесь, дети мои… Бог среди нас… Из смертного стал я бессмертным. когда мать ещё носила Аполлония во чреве совём, ей явился тогда египетский бог Протей, и нисколько не боясь она спросила тогда явившегося ей Бога, – «Бог… а кого мне предстоит родить…»… и ответил ей тогда Бог нисколько не таясь, – «Меня родишь, дева… всемирного Бога родишь… Протея родишь… отныне бессмертная дева родишь ты бессмертного Бога…».

ФРИДРИХ

– …Вот ещё Бог… ещё один Бог… а ни хватит ли с нас богов, друзья мои…… Боже, боже, как мне надоели эти фальшивые ничтожные «боги»… те кто постоянно врут и шельмуют простых людей… (раздражённо) Шельмуют и врут… Врут и шельмуют… врут и шельмуют… что же касается меня самого, кто не является богом в обычном понимании этого слова… то, ныне я один из тех, кто вышел на тропу войны со всеми лживыми фальшивыми богами… один их тех, кто вышел на тропу войны против всех богов на Земле… и в Космосе… На Земле и в Космосе… и ныне нас таких, как я, – тьма… нас ныне тьма… но в данную минуту… вот в эту данную минуту на протяжении некоторого времени, я – тот кто сделал это первым… кто отказался от всех богов… когда – то я был единственным… да… я – великий немецкий философ Фридрих Ницше… как Дух его… и все те кто с ним, кто были, есть, и будут с ним… однако будут сами по себе… поскольку философ Ницше был такой «один»… он был такой единственный… такой философ был «один»… единственный… и вот, опять настало время его, безумного философа, – и это время Войны с богами… фальшивыми, и лживыми богами… настало время его… его вновь настало время, – время Войны Фридриха с фальшивыми и лживыми богами… и при этом я исходил, и исхожу из того, что в мире нет, и не может быть никакой иной морали, кроме моей личной морали… лично моей морали… морали Сверхчеловека… нет и не может быть никаких внешних богов, кроме взявшего на себя всю ответственность на Земле бога – Сверхчеловека… и это мораль единственного, и не на кого не похожего, Человека… отличного от всех прочих людей… единственного в своём роде человека как «Сверхчеловека»… нет и, не может быть никакой всеобщей, единой на всех, Справедливости… Солидарности… нет Сострадания… нет и не может быть никакой всеобщей морали… Почему… да потому что эту мораль создаёт Сверхчеловек… и всякий раз – он создаёт эту его мораль как бы заново… как он это делает… это я вам объясню несколько позже… а сейчас я пожалуй вздремну… вздремну немного… Да, пожалуй… я вздремну… немного вздремну… пусть за меня теперь поговорит с вами наш Дорожный Инспектор, наш лечащий врач… пусть он теперь с вами и поговорит… а я, пожалуй, вздремну… Я так устал… я просто устал… я устал от вас, и от ваших богов… я так от них устал… и от вас я тоже устал… устал (ложится на кровать и засыпает).

На театральном экране возникают вперемешку жестокие сцена как Первой Мировой Войны, так и Второй Мировой Войны. В палату входит Дорожный Инспектор. Смотрит на экран… Актёры пластического театра своей пластикой, дополняют, иллюстрируют. жестокие сцены минувших мировых войн, демонстрируемые в эту минуту на экранном полотне сцены…

ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР