Правила игры в любовь

И вот сейчас, глядя на взрослую Таню, в душе Лео росли и множились противоречивые чувства. Пока он даже не пытался бороться с собой. Особенно, когда она спит и не может читать по глазам.

Он толком не знал, чем жила Эль эти четыре года. Старался не вникать, хотя отголоски доходили, конечно. Прошлое — это не то, что перевернул страницу и забыл. Сжёг мосты и не оглядываешься. У него не получалось. Прошлое нет-нет, а стучалось, врывалось в его другую жизнь, а иногда и поворачивало реки вспять, как сейчас.

Он знал, что она знакомилась и встречалась с парнями. И что у неё появился жених — знал. Но как-то не был готов увидеть свою Эль целующуюся вечером у подъезда.

Как и прежде, хотелось загородить её ото всех. Никого не пустить. Спрятать за своей спиной, но Лео знал: больше так не получится. Эль выросла. У неё теперь какая-то своя жизнь. И ему нужно уважать её свободу и пространство. И выбор какого-то мужика, чёрт возьми, тоже уважать!

Но сейчас, вот в этот миг, он низменно радовался, что пока может хоть на какое-то время спрятать её ото всех. Пусть она ещё немножко побудет его Принцессой. Ну, совсем чуть-чуть… Очень трудно жить без воздуха, оказывается…

— Просыпайся, Эль, — будит он Таню и позволяет себе прикоснуться к её плечам.

— Ещё чего, — бурчит она недовольно и натягивает одеяло на голову.

— Нет, так не пойдёт, — Лео приходится вступить в борьбу за тряпичную собственность железной дороги.

Эль с ним не тягаться: не та весовая категория. Он мог бы обезоружить девчонку одной левой, но позволяет ей и побрыкаться, и даже пару раз заехать в плечо и живот. Руки у неё слабые. Удары её — всё равно что поглаживания. И это уже совсем не детская возня: незнакомая девушка Таня его волнует.

— Подъём, — говорит он чуть резче, чем нужно. — Умываться, прихорашиваться, пить кофе. Мы скоро приедем, а нам ещё надо поговорить.

Она хмурит брови, закусывает нижнюю губу. А он отводит взгляд, чтобы не видеть румянца на её щеках, соблазнительно поднимающуюся грудь. Господи, у его маленькой Таньки грудь выросла. А он почти извращенец, что замечает это и пялится…

Лео бы передёрнулся от отвращения к самому себе, но знает, что самообманываться незачем: тогда, четыре года назад, он тоже замечал её расцветающую женственность, но не так остро, как сейчас. Всё же она была маленькая, а он запрещал себе даже в мыслях видеть её взрослой. Но то было тогда. Сейчас же…

А сейчас она невеста другого, — одёргивает себя и не поднимает глаз, когда Эль выходит из купе. Не поднимает, чтобы не провожать взглядом, не глазеть на её фигуру, не иметь соблазна посмотреть… на ножки, например.

— Мы едем ко мне, — ставит Таню перед фактом. Вчера он дал понять, что не собирается её отпускать далеко, сегодня хотел лишь укрепить позиции.

Но она всё равно мягко качает головой. В руках у неё чашка с кофе. Тонкие музыкальные пальцы напряжены.

— Я всё понимаю. Наверное. Но, может, вначале в общежитие? Там мои вещи, ноутбук. Я в институте учусь, Лео. У меня сессия на носу. Занятия. Об этом тоже нужно подумать.

— Потом, — цедит он сквозь зубы, — с этим разберёмся чуть позже.

Она распахивает глаза, округляет рот.

— Только не говори, что вместе с местом жительства мне придётся и образ жизни менять!

Эль задыхается от возмущения. Она ещё не поняла. До неё не дошёл настоящий сакральный смысл того, что сейчас происходит.

— Придётся, — склоняет он голову. Сейчас не тот момент, чтобы смотреть ей в глаза. — Много чем придётся пожертвовать, Тань. И если ты думала, что ничего не изменится, должен тебя огорчить.

На миг между ними виснет тишина. Если бы не стук колёс, он бы слышал Танино дыхание. Глаза у неё большие-большие, распахнутые, как створки окон, настежь.

И в этот миг вибрирует её телефон, лежащий на столе.

«Мой Саша», — читает он надпись, и что-то тёмное наваливается на него, застилает глаза, отшибает мозги.

Лео видит, как Эль берёт телефон, улыбается невольно.

— Извини, — говорит она мило, — мне нужно ответить.

И встаёт, чтобы выйти.

Это выше его сил. Сильнее разума. Лео вскакивает и одним прыжком перегораживает выход. Эль смотрит на него непонимающе. Телефон в её руке продолжает противно жужжать. Он забирает его и нажимает на «отбой».

— Зачем ты это сделал? — в Танином голосе прорезаются холодные ноты.

Она протягивает руку. Жест королевы. Кажется, она переросла принцессу в коротких платьицах.

Ещё немного — и Король раздавит хрупкий гаджет.

— Это Саша звонит, мне нужно ответить, — настаивает Эль, и тогда он теряет тормоза: впечатывается в неё, прижимает к стене, обволакивает своим телом её хрупкую гибкую фигуру, склоняется грозно. Близко-близко. Лицом к лицу. Глаза в глаза, но так, что уже ничего не видно, только её губы — мягкие и запретно желанные…

Глава 16

Таня

Настоящее время

«Сейчас он меня поцелует», — думаю я и закрываю глаза. Внутри всё звенит, лопается, осыпается осколками, что падают к ногам, оставляя после себя будоражащие порезы-ссадинки.