– Если хочешь знать, то я даже не подозревала, кто такая Йока. Она была обычной девчонкой. И иногда по утрам, спросонья, называла меня мамой.
– Но что-то ты должна была почувствовать? – предположил Тис.
– Многое, – шмыгнула носом Мисарта. – Но только не то, что Йока убила Оллу. Если хочешь знать, я на тебя думала. Или на Джора. Хотя нет, Джор очень сильный, его силу еще просто мало кто рассмотреть может, но он слишком добрый. А про Спрая я думала, что его убил Гран. Хотя то, что Йока сильна, я всегда знала. Только кто здесь слаб-то? Возьми ту же Сиону. Она что ли слабая? А эта твоя Гаота с подружками?
– Дело же не только в силе, – сказал Тис. – Или нет?
– Не только, – согласилась Мисарта. – Но без силы ничего бы не вышло.
– Спасибо, что поделилась со мной силой, – сказал Тис. – Тогда, когда схватилась за мою ногу.
– Спасибо, что Олк меня спас, – вздохнула Мисарта. – Я ведь и на него тоже думала. Как ты догадался, что это Йока? И как сумел показать мне тот день?
– Не знаю, – признался Тис. – Это почти случайность. Я и не предполагал у себя такую способность. Просто пытался избавить от головной боли Айрана и увидел, как была убита Олла.
– Увидел Йоку? – удивилась Мисарта.
– В том-то и дело, что нет, – объяснил Тис. – Я же смотрел глазами Айрана, а он мог видеть только ту Йоку, что осталась в классе. Думал, что Оллу убил невидимка.
– Но почему ты окликнул меня? – спросила Мисарта. – Почему не Йоку? А если бы убийцей была я? Почему ты ее не выбрал?
– Йока была слишком мила и трогательна, – признался Тис. – Слишком безупречна. А ты… вроде меня.
– Пожалуй… – пробормотала Мисарта. – Хотя, когда я гостила у ее родителей, она была обычной девчонкой. Прыгала по лужам, обдирала коленки, обтрясала яблони у соседей. Мы ведь все то лето, ну, часть его, обходились без магии.
– Они знали? – спросил Тис.
– Вряд ли, – задумалась Мисарта. – Когда Йоке было три, заметили, что она сама подогревает кашку. Ну, берет тарелку в руки и делает ее теплой. Испугались, в тех краях люди не слишком жалуют колдовство. Но кто-то пронюхал и побежал в Храм. А в деревне был не Храм Присутствия, а Храм Нэйфа. Ну и… Через месяц приехал Брайдем, переговорил с родителями. А еще через шесть лет она уже ехала в Стебли. Если это было задумано Черным Кругом, то все было сделано очень тонко. Ты спрашивай, спрашивай, что хочешь спросить. А то я в другой раз, может, и разговаривать не захочу.
– Да нет у меня никаких вопросов, – пожал плечами Тис. – Разве только интересно, что это за твои родители, что отбыли в Нечи? Ну, которые в Тимпале при храме служат. Ведь не Алаин с тем человеком в капюшоне?
– Не они, – пробормотала Мисарта, тяжело вздыхая. – Гантанас все знает. Мой опекун Чуид обычно живет в Тимпале, но он легок на подъем, хотя и не молод. Уехал в Нечи. Письмо прислал с Синаем. Извинился. Я здорово огорчилась. Море недалеко от его хижины. Я там купалась. Я ведь в Стеблях на год раньше остальных учеников попала. Поехала с Чуидом, он переговорил с Гантанасом, и меня оставили. Помогала тут… Хиле, Капалле, Брайдему. Готовить научилась. А Чуид, пока меня не было, нашел на том самом берегу, где я любила купаться, Дину твою. Что молчишь? Может, скажешь, что не твою?
– Почему же? – ответил Тис. – Мою. Они все мои. Гаота, Дина, Йора, Джор. А разве Йока не была твоею? Ведь должна была быть, если ты правду говоришь.
– Если я правду говорю? – повторила Мисарта и вновь произнесла то же самое, но уже со слезой. – Если я правду говорю… А знаешь, что я и на себя думала? Что я тоже могла убить Оллу? Вот что самое страшное, понимаешь?
– Ты не могла, – сказал Тис. – В тебе есть боль. В Йоке ее не было. Все было. А боли – не было.
– Может быть, – как будто осунулась Мисарта. – Чуид сказал, что моя мать пришла к нему беременной. Сказала ему, что ей известно, что он хранитель, и что ей нужна его помощь. Она должна родить дочь. Дочь, которая будем способна к магии. В виду некоторых обстоятельств… И что она хочет, чтобы он воспитывал ее, а потом отправил в Стебли. Хотя тогда еще и слышно о приюте не было, работы только начинались. Но Чуид уже знал о них.
– Он знал, кто твоя мать? – спросил Тис.
– Она сама призналась, – сказала Мисарта. – Сразу. Сказала, что служит Черному Кругу, но не хочет, чтобы ее дочь попала в Черный Круг.
– А он разве не подумал, что это тоже может быть тонким расчетом? – спросил Тис.
– Это и было тонким расчетом, – прошептала, наливая глаза слезами, Мисарта. – Или ты думаешь, что я появилась на свет от большой любви? Там знали о моем предстоящем рождении. Они задумали меня. Испекли, как куклу. И моя мать так и сказала Чуиду. Они ждут, что я стану своей в Стеблях. А ей нужно, чтобы я стала такой, как Чуид.
– Почему? – спросил Тис и закрыл глаза, вспоминая, как мать Мисарты убивала его мать.
– Потому что внутри себя… – Мисарта прерывисто вздохнула, – она все понимает.
– Почему же она на той стороне? – спросил Тис.
– Потому что та сторона победит, – прошептала Мисарта. – Скорее всего победит. Может победить. И лишь оттуда она сможет меня спасти.