Правила колдовства

– Знаешь, – Мисарта снова покосилась на Синая. – Наш старший слишком умный, чтобы случайно оставить нас наедине. Мы должны были поговорить, и мы поговорили. И это меня очень беспокоит.

– Почему? – не понял Тис.

– Все просто, – объяснила Мисарта. – Этому меня учил еще Чуид. Он говорил, что если предстоит что-то серьезное, какое-то важное дело, связанное с большой опасностью, то люди, которые им занимаются, должны быть открыты друг другу. Думаю, что мы выехали не на простую прогулку.

* * *

Этот разговор не отпускал Тиса довольно долго. И он даже начинал подозревать, что окончательно не отпустит его вовсе, хотя бы до тех пор, пока не разрешится и эта загадка, и прочие, которые как будто жили где-то отдельно от него своею собственной жизнью, чтобы время от времени выпрыгивать на дорогу, по которой идет неведомо куда двенадцатилетний мальчишка Тис. Ну и ладно. Как выпрыгнут, так и будет время разбираться. А пока можно куда с большим удовольствием просто держаться за спиной Синая, иногда оборачиваться к Мисарте, которая, как более старшая, прикрывала их крохотный отряд с тыла, и даже ловить время от времени ее вымученную улыбку. Кто бы мог подумать, что Мисарта умеет улыбаться? Понятно, что ее улыбка не сравнится с улыбками Йоры, Дины и Гаоты, но и ей тоже хотелось улыбнуться в ответ. Хотя улыбаться было не время.

Сразу после выхода из деревни близ Белой Тени Синай сделал первый выбор. Он не повернул налево к Тимпалу. И не повернул направо к Абиссу и Бейну. Иначе говоря, оставил в небрежении старый рэмхайнский тракт, и направился по куда как менее наезженной дороге, повел свой отряд на юг.

«Хорошо, – подумал Тис, который уже бродил в этих краях, и бродил в одиночестве, зимой и без всякой лошади. – Впереди три важных перекрестка, и на каждом цель нашего пути может измениться. И я буду последним, кто спросит у Синая, куда мы все-таки едем».

В тот же день они, сделав лишь один короткий привал возле какого-то давно сгнившего острога, пересекли по широкому, но мелкому и скальному перекату светлый Чид, которому, как сказал Синай, предстояло после этого переката еще с десяток лиг журчать до слияния с Каменкой, оставшейся возле Белой Тени, и доехали к вечеру до первого большого перекрестка. На лысом холме никакого острога не было, но имелась деревянная башня, крепкий загон для лошадей и стояли три свежесрубленных избы, одна которая могла сойти и за постоялый двор. Так во всяком случае заявил невысокий толстяк, оказавшийся старшиной сиуинского дозора, который разговаривал с Синаем как со старым знакомцем. Порадовавшись восстановлению Белой Тени, старшина перешел на шепот, но шептал очень громко, и Тис сумел расслышать, что прошлогодняя напасть, что творилась по берегам Чидского озера вроде бы рассеялась, но дикие имни или еще какое зверье шалить продолжают, так что на ночевку всякий раз надо искать место понадежнее. Ну а где его найдешь, если полтора года назад целый острог был выжжен да и деревня угольщиков вырезана полностью? Чего уж говорить о лесных заимках местных егерей? Ни одной не осталось!

– Неужто король Сиуина не собирается вновь брать эти края под свою руку? – спросил Синай.

– Как это не собирается? – удивился старшина. – А мы что здесь тогда делаем? Через месяц придут старатели и будем рубить острог. И на дороге к Дрохайту еще один острог рубится. Вчерне уже и срублен. До него, правда, отсюда лиг пятьдесят, но лошадки у вас хороши, так что к вечеру доберетесь. Да и разрешение на восстановление Белой Тени разве не король Сиуина дал?

– Он, – согласился Синай. – Только что ты мне дорогу на Дрохайт сватаешь? Может, мне на Граброк надо?

– Да не сватую я, – развел руками старшина. – Наоборот отговариваю. Только ведь в стороне Граброка ближайший острог не намного ближе. А леса что там, что там – доверия не внушают. А правда, что в самом Медвежьем урочище то ли деревня, то ли целый город должен случиться?

– А тебе-то какой интерес? – удивился Синай.

– Ну мало ли… – начал переминаться с ноги на ногу старшина. – Ты забыл, что ли, что мне через пару лет в отставку? Пора бы уже и о спокойном месте подумать. Не молод, конечно, но семью бы я создал. А без работы какая семья?

– Я же тебе уже говорил, – улыбнулся Синай. – Говорил и сказанного не забыл. Что ж, повторю, мне не трудно. Едешь до Белой Тени или до самих Стеблей, вызываешь мастера стражи Домхана и называешь свое имя. Давно уже твоя просьба до него донесена. В сами Стебли не попадешь, конечно, но без работы не останешься.

– Ну вот! – обрадовался старшина. – Век тебя не забуду!

– Кажется, здесь мы вовсе не дети Яна, – прошипела на ухо Тису Мисарта, но он думал лишь о том, что перед пятидесятью лигами пути было бы и в самом деле неплохо выспаться.