Правила колдовства

Выстрел был оглушительным. Одно из трех серых чудовищ захрипело, обливаясь кровью, два других замерли, собираясь броситься к новой цели, и в это мгновение бурый развернулся еще раз и, разодрав плечо одному из двух оставшихся противников, рванулся к чаще. Двое последовали за ним. Один начал отставать.

– Высшее мастерство, – пробормотал Синай и набросил поводья второй лошади на ближайший сук. – Он их разделил! Поехали, мы все еще спешим.

– Зачем вы оставили лошадь? – не поняла Мисарта.

– Так надо, – твердо сказала Синай. – Пока волки будут жрать лошадь, мы уйдем.

– Но на ней же чьи-то мешки! – не поняла Мисарта.

– Мы спешим! – напомнил Синай, пришпоривая лошадь.

– Неужели? – начала догадываться Мисарта.

– Да, – кивнул Тис.

* * *

Роут догнал их, оседлав оставленную ему лошадь, уже на берегу Курсы, на улочках рыбацкой деревушки, почти у знаменитого тэрского моста. Прижимая рукой сочащуюся из плеча кровь, кивнул всем троим, покачал головой в ответ на вопрос Синая, не нужна ли ему срочная помощь, обогнал спутников и предъявил тэрскому дозору подорожную. Видно, объяснения собственного ранения, которые он дал дозорным, их устроили. Смотрели они, во всяком случае, на небольшой отряд с уважением. Вскоре четверка уже правила лошадей по мосту к городу, который вставал невиданными высокими зданиями и крепостными башнями на другом берегу реки. И над всем этим великолепием стольного Тэра высилась черная громада Храма Присутствия.

Тис взглянул на Мисарту, невольно улыбнулся черным пятнам на ее щеках и понял, что и его лицо, скорее всего, вымазано в саже. Мисарта тем временем смотрела на Роута с восхищением и ужасом одновременно. Тис стер с лица улыбку и прислушался к тому, о чем говорили Роут и Синай.

– Мы не опоздали? – спросил Синай.

– Если Фригры нет на мосту, то нет, – прохрипел в ответ Роут, с трудом удерживаясь в седле.

Глава двадцать пятая Неизвестное и незнакомое

Когда своенравный Чид все-таки добрался до черных вод Чидского озера, обнаружилось, что девочки категорически не согласны с тем, что грести вдоль северного берега на первый взгляд бескрайнего водоема будут только мальчики. Глядя, как Пин вставляет в пазы стальные уключины и извлекает со дня лодки еще два довольно длинных весла, Дина решительно замотала головой:

– Грести будут все! Во-первых, не думаю, что я слабее мальчишек. Во-вторых, вспомните, что говорила Пайсина. Из всякого движения можно извлечь закалку, силу, выносливость. Понятно, что тяжести зря поднимать не стоит, но в гребле-то надорваться сложно? Почему закалка, сила и выносливость должны доставаться только мальчишкам?

– Не должны, – оживился Брок. – Я готов поделиться!

– Для начала давай ты перестанешь кричать, – посоветовала Дине Деора. – Даже просто повышать голос. Мы на воде.

– Это точно, – кивнул Пин и, к удивлению спутников, вслед за веслами извлек из-под ног длинный сверток, в котором оказалось самое настоящее ружье и какой-то диковинный лук. – Однако должен заметить, что и у закалки, силы и выносливости есть своя цена. И это не только мозоли на руках. По началу кровавые, кстати. Это еще и боль в руках, в плечах, в спине и, кроме всего прочего, в ногах.

– А в ногах-то почему? – удивилась Йора. – Мы что? Ногами будем грести?

– Вот, – отложил оружие и постучал пальцами по широкой и на удивление гладкой скамье Пин. – Это место гребца. Ничего не замечаешь?

– Гладкая, – заметила Гаота.

– Будешь гладкой, если по тебе день за днем елозит чья-нибудь задница, – усмехнулся Пин. – И, кстати, благодаря ногам. Видите брус на дне лодки? Сюда упираетесь ногами, сюда садитесь и гребете. Усилие должно прежде всего падать на ноги, но еще лучше, если оно будет распределено по всему телу. Дело это нелегкое, лодка, конечно, плоская, идет легко, но нагружена прилично. Кому уже приходилось грести на двухвесельной?

– Мне, – осторожно поднялся со своего места Блас. – Правда, на килевой лодке, но зато часто.