Правила колдовства

Гаота обняла Глойну, подумала, что было бы странно получить у нее какой-то другой ответ, и потянулась за кусочками фруктов, которые исчезали на глазах. Правда, на столе появились соленые сухарики, сладкое печенье, ягодный отвар в двух больших кувшинах, множество чашек, а чуть позже прибежала с целым блюдом пирожков все та же Глойна, уклончиво заявив, что заняла их у Брока, но главной радостью вечера была, конечно же, Пайсина. О чем она только не рассказывала. В какой-то момент Гаота поняла, что она сидит с открытым ртом и никого кроме Пайсины не слышит и не видит. А та сверкала зелеными глазами, окидывала взглядом девчонок и как будто каждую из них держала если и не за дочку, то уж точно за любимую младшую сестру.

– Я так счастлива, – почему-то захлюпала носом справа от Гаоты Йора.

А когда Пайсина заявила, что надо будет приготовить большой котел сладкого отвара, напечь печенья и устроить такой же вечер с мальчишками на первом этаже, слева от Гаоты послышался голос Дины:

– Я так счастлива…

– И я тоже так счастлива, – прошептала чуть слышно для самой себя Гаота.

* * *

Следующий день был самым обычным днем. Все занятия шли в соответствии с расписанием. Наставники были предупредительны, но строги. Пайсина на утренней и послеобеденной разминке ничем не давала понять, что вчера была лучшей подругой для каждой из воспитанниц, только смотрела на всех как-то по-особенному и даже позволяла себе иногда подмигнуть то одной, то другой. И, кажется, что и мальчишки точно так же посматривали на Юайса. Но, что было самым главным, теперь в коридорах неугомонная троица встречала не незнакомок со второго потока, а почти подруг, которые улыбались при встрече, тем более, что часть вчерашних рассказов Пайсины была, конечно, про Гаоту, Дину и Йору. И про свое исцеление Пайсина рассказала тоже.

Кроме всего прочего еще на завтраке за стол к подружкам подсела светловолосая Олла. До этого Гаота ни разу не разговаривала с этой новой помощницей Капаллы, только обратила внимание, что та как-то по-особому общается с лошадьми, что-то нашептывает им в уши, никогда не кричит, не ругается, а уговаривает. А тут она и уговаривать не стала. Села рядом как обычная воспитанница, попросив перед этим разрешения, а когда за столом повисла тишина, то негромко назвала по именам всех пятерых – Гаота, Дина, Йора, Тис, Джор, сказала, что ее зовут Олой, и добавила, что рассказывать ей никто ничего не обязан, с ней даже разговаривать необязательно, но она здесь лишь с одной целью – ощутить то место, где может лопнуть струна. И оказаться там.

– Какая струна? – первой не выдержала Дина.

– Вы чувствуете напряжение? – спросила Олла.

– Да, – поежилась Дина. – Со вчерашнего дня.

– А я с того дня, когда узнала, что погиб Спрай, – прошептала Йора.

– А я всегда его чувствовала, – негромко заметила Гаота.

– А я был занят, – хмыкнул Джор.

– Мне тоже было не до того, – согласился Тис.

– Напряжение – это когда что-то натягивается снаружи и внутри, – понизила голос Олла. – Причина может быть неизвестна или почти ясна, неважно. Главное, что напряжение редко просто уходит. Обычно – струна рвется. Хотя она выдуманная, конечно. Но лучше ее увидеть. К примеру, представить, что между северной и южной башнями Стеблей натянута огромная струна. И что она вот так гудит.

Олла очень похожа изобразила гудение толстой струны, заставив всех пятерых рассмеяться.

– И что же делать? – спросил Тис.

– Прислушиваться, – вздохнула Олла. – Если струна начинает дребезжать, то искать того, кто пытается ее перегрызть. Вот прямо так – по звуку. А если тон становится все выше, все напряженнее, – Олла снова изобразила похоже повышение звука, – то искать того или тех, кто натягивает эту струну.

– И что с ними делать? – спросила Гаота.

– Заранее не угадаешь, – прошептала Олла. – Иногда достаточно ударить по рукам. А иногда все гораздо хуже.

– Надо убивать? – прошелестела Дина.

– Защищаться, – качнула головой Олла. – Иногда – умирать. Ну и конечно сидеть в своей комнате после ужина.

– А если нам очень надо куда-то сходить? – спросила Гаота.

– Неужели вы думаете, что я смогу вас остановить? – спросила Олла. – Вот вас – легендарную троицу и не менее легендарных Тиса и Джора? Главное, будьте вместе. Ясно?

– Ясно, – хором выдохнули все пятеро.

* * *