Правила поведения под столом

Мы прошли в гостиную. Я, Тэрин, Альри и Торинье расположились в удобных креслах и, получив дополнительный инструктаж относительно географии Мертвой зоны, покинули свои тела. Уже отрываясь от оболочки, я почувствовала легкий поцелуй на виске и едва уловимый шепот: «Будь осторожна!» – над ухом.

Теперь ментальное тело было более осязаемым и легко подчинялось моим желаниям. И друзей я чувствовала, ощущая их мысли и эмоции. Мы в последний раз осмотрели гостиную, собственные застывшие в креслах тела, притихших друзей. Энрод стоял за спинкой моего кресла и напряженно стискивал ее побелевшими от напряжения пальцами, бездумно глядя перед собой. Оззи нарезал круги вокруг Тори и что-то бессвязно бормотал. Мира сидела на подлокотнике кресла Тэра и держала его за руку, прикрыв глаза и улыбаясь каким-то своим мыслям. А ведь она была уверена, что у нас все получится, и, учитывая направление ее пусть и не вошедшего в полную силу ведения, я склонялась к тому, чтобы с ней согласиться. Удивила меня Зида, она стояла возле Ала и задумчиво перебирала пальцами его короткие пшеничные волосы. Как-то привычно перебирала. Кажется, окунувшись в отношения с Энродом, я что-то пропустила.

«В путь!» – почувствовала отголоски мыслей друзей, и мы понеслись над спящими городами, вековыми джунглями и волнующимися водами океана к тому месту, где не было тепла и жизни, где правила бал истинная Смерть. К месту, которое моя единоутробная любимая сестра теперь считала своим домом.

Отсюда, с высоты, гиблые места были легко отличимы от живой водной глади. Воды океана стали непроглядно черными и источали мерзкое зловоние. И в центре этой пахнущей смертью бездны возвышался частично скрытый пеленой грязно-желтого тумана скалистый остров. Вот он, оплот перерожденных и призванных ими порождений изнанки мироздания.

Окунаться в тошнотворную дымку не было никакого желания, но кто мы такие, чтобы потакать своим прихотям? Только песчинки, направляемые ветрами всеведения в нужном направлении. За стеной тумана скрывалась мрачная, выстроенная из грубо отесанного камня крепость. Высокие стены, низкое квадратное здание с редкими маленькими окнами и ощущение полного запустения. Нигде ни огонька, ни шороха, ни криков животных – мертвый мир.

Мы, не сговариваясь, разделились и, проскользив над крепостью, вошли в нее с разных сторон. Нашей задачей было узнать истинные размеры вражеской армии. Ведь перерожденные нашли способ размножаться, и за триста лет их численность наверняка увеличилась, а вот насколько, мы пока не знали. Также необходимо было установить степень подготовленности врага к окончательному излому материи мироздания и определить точное местонахождение и состояние Киры.

Крепость кишела перерожденными – не истинными, мутировавшими ведающими, а их более мелкими и не такими сильными потомками. Потеряв ведение, они уже не были столь опасными, как их прародители, но численность их впечатляла. Я пронеслась над перерожденными, спящими вповалку прямо на полу, как животные. Переносилась из одного помещения в другое, потом в третье, четвертое. И каждый зал заполняли спящие монстры.

Они никого не боялись, даже караул не выставили, настолько были уверены в своей неуязвимости. Непреодолимо захотелось протянуть руку и передавить пульсирующие серым грязным светом огоньки. Смять, уничтожить, чтобы вся эта волна мерзости не хлынула на людей. Но нельзя, иначе я сама спровоцировала бы то, к чему так стремятся наши враги. Моя цель – центр крепости, по логике, Кира должна быть там, в самом безопасном месте. Ведь сейчас она самая главная их ценность.

За очередной стеной оказалось что-то вроде тронного зала, здесь находились истинные перерожденные во главе с Хэдаром. Они что-то обсуждали, но я не могла сосредоточиться на разговоре, увидев невдалеке отличающуюся от всех остальных присутствующих в этом логове мрака искру жизни. Это Кироль! Я должна увидеть ее. К тому же здесь я ощущала по крайней мере двоих из нашей группы, они услышат все, что нужно. Рванулась к родному, согревающему душу огоньку и замерла. Кира спала на большой, застеленной черной шкурой кровати. Во сне ее лицо разгладилось, и она казалась такой юной и безмятежной. Но я не узнала бы сестру, не почувствуй родство ее жизни с моей. Ее кожа приобрела серый оттенок, под глазами, на щеках и висках виднелись черные пятна. И это были не синяки и не грязь, сама кожа стала иссиня-черной. Длинные ногти загнулись как когти и тоже почернели. А рука сестры покоилась на большом животе! Но это невозможно! Даже если она уже была беременна, когда Ал перенес ее в родительский дом, то все равно срок не больше пяти месяцев!