Правила поведения под столом

И Тори мгновенно успокоилась, села на стул рядом с целительницей, которая сегодня убила больше, чем вылечила за всю свою жизнь.

– Прости, не подумала, как для тебя все это тяжело. – Тори положила руку на плечо подруги и слегка сжала, стремясь поддержать.

Но Зида передернула плечами и встала.

– Я так не могу, не хочу победы такой ценой. Ведь они тоже чьи-то дети, братья, отцы. Это неправильно, мерзко. Спасая одних, лишать жизни других.

– А нам больше и не придется никого убивать. Мы просто закроем разлом и запрем всю эту мерзость на их же территории. В нашем мире им не место. – В дверях стоял уставший, испачканный в крови и саже Эрингор.

На его плечо легла рука, и лорд отошел, пропуская в столовую остальных мужчин.

– Ну рассказывайте, – проговорил Оззи, усаживаясь и перетягивая Тори к себе на колени.

– Ты грязный, – возмутилась девушка.

– И что, ты меня за это разлюбишь? Терпи, жена, – заявил рыжий и расплылся в довольной улыбке.

– Я тебе еще не жена, – прошипела Тори.

– А не важно. Ты кольцо надела, значит, по законам моего рода уже принадлежишь мне.

– Вот, девочки, – сокрушенно вздохнула Торинье, – не принимайте никаких подарков, пока с родовыми причудами не познакомитесь.

– Что вам удалось узнать? – прервал болтовню Крафт.

Мы собрались, посерьезнели и рассказали все, что видели. Когда я рассказывала про сестру, руки дрожали, но голос был твердым и уверенным. Ведь я ее спасу, обязана спасти.

Итогом нашей разведки стало следующее. Во-первых, перерожденные готовятся к захвату основательно, но у них пока связаны руки. Они не могут стимулировать Киру к прохождению заключительной ступени ведения, так как это повредит ее ребенку, будущему правителю. А без ведающего ускорить процесс расширения невозможно.

Во-вторых, они не знают о том, что мы уже сделались ведающими. Во всяком случае, не знали. Теперь, когда посланный уничтожить нас отряд не вернется, они догадаются.

И в-третьих, мы должны поторопиться и разобраться с перерожденными до того, как они все поймут.

– У нас два дня на подготовку. Через двое суток мы сделаем то, ради чего все здесь собрались, – подвел итог Энрод. И таким тоном сказал, что ни у кого не возникло сомнений в том, что нам это удастся.

И вот что могли значить слова о подготовке, если ее как таковой не было? А нас волновал один немаловажный вопрос – когда нам будет передан ключ самоматерии? Возможно, лорды не знали, но мы – ведающие, мы ведали, что даже такой сильный, фактически первородный артефакт не имеет никакой силы, если его не настроить на ауры будущих манипуляторов. На наши ауры – ибо нам суждено на несколько бесконечных мгновений слиться в единый энергетический и ментальный организм и активировать артефакт общими усилиями.

В теории мы все знали, как это сделать, и даже ведали, какие это нам подарит возможности и ощущения. Но практика – вещь незаменимая, и нам необходимо было попрактиковаться.

Артефакт определенно находился в замке, мы это чувствовали. Даже несмотря на то, что он был разделен на три части, нас тянуло объединиться с ним, слиться в единый, совершенный разум и одной только силой мысли остановить разрушение, восстановить равновесие и вернуть все на круги своя.

Я не удержалась и заговорила об этом с Энродом. И он искренне удивился – ни Крафт, ни его друзья действительно не знали об адаптационном периоде артефакта.

– Завтра утром вы получите ключ, а сейчас давай спать, – пообещал Энрод, целуя меня в висок и прижимая к себе. Была уже глубокая ночь.

– Как что спрошу, так не твоего ума дело, Эрька, а как нужен делаюсь, так Эрлон, будь любезен… – ворчал старый племянник Оззи, спускаясь в подвал по замшелым, а местами и рассыпавшимся ступеням. Мы гуськом следовали за ним. Дело в том, что лорды неоднократно пытались собрать артефакт, объединив все части, но у них ничего не выходило.

Зато у нас выйдет, на то мы и ведающие, чтобы ведать то, что не доступно другим.

Сварливый старик продолжал ворчать, идя по подвальному темному коридору и бренча связкой ключей в поисках нужного. Даже открыв дверь хранилища, Эрлон возмущался тем, что прячут тут сомнительные побрякушки, а ему потом, как смотрителю фамильного хранилища, отвечать за их сохранность.

А потом старик совершил очень странный на первый взгляд поступок. Он резанул острым, прикрепленным к связке ключей лезвием по ладони и смахнул выступившую кровь внутрь хранилища. Но багряные капли не упали на пол, они врезались в невидимую стену защитного заклинания и сгорели, разбегаясь язычками пламени в стороны и снимая защиту.

– Прошу, неуважаемые мои, – провозгласил престарелый племянничек нашего Оззи и сам отошел в сторону.

Первым в хранилище шагнул Озрэн. И только после, убедившись в том, что с рыжим все в порядке, остальные без опаски последовали за ним.

– Какие у меня, оказывается, заботливые друзья, – пробубнил Оззи.

– Теперь я знаю, каким ты станешь в старости, – хихикнула Тори, кидая демонстративно испуганные взгляды на старика Эрлона.

Озрэн проследил за взглядами девушки и надулся, став еще больше похожим на племянника, по крайней мере – по характеру.