Правила ведения боя. #победитьрак

Я говорю, я заклинаю: «Господи, пожалуйста, пусть сопли уйдут». И горько и смешно: просить Всевышнего про сопли. Но для меня сейчас нет ничего на свете важнее этих соплей. Так интенсивно от простуды я не лечилась никогда.

Простуда отступила. Она выдохнула: организм слушается, слышит, значит, всё в порядке, он с ней заодно. Доктор подтвердила пересадку. Накануне трансплантации Евгению переводят в отделение реанимации – высокодозная химиотерапия. Во время процедуры надо всё время держать во рту лед. Медсестра спрашивает: «Хотите, заменим лед на что-то вкусненькое? Например, мороженое или сорбет?» Женя просит мороженое. Медсестра приносит, подбадривает: «А вы смакуйте и думайте, что это такой специальный десерт, что у вас сегодня праздник. Ну, какой может быть праздник 11 декабря, придумайте себе что-нибудь, а?» И тут ее осеняет: сегодня же 11 декабря. День рождения старшей дочери Софьи. Она совсем заблудилась в этом медленном заколдованном времени своей болезни.

ИЗ ДНЕВНИКА ЕВГЕНИИ ПАНИНОЙ

ДЕКАБРЬ 2010 ГОДА

11 декабря. Сонин день рождения. Полтора часа во время высокодозки ем мороженое. Думала ли я когда-нибудь, что так отмечу день рождения своей первой доченьки? Нет. Конечно, нет. О чем я думаю? Думаю о том, что со временем в жизни каждой мамы дни рождения детей становятся главнее собственного дня рождения. И это, наверное, нормально. Думаю, как выйду и расскажу Соне о том, как я отметила ее праздник. Посмеемся… Может быть, даже мороженого поедим вместе.

О! Я начинаю опять думать о будущем! Здорово. С той секунды, как я это осознала, всё как будто бы идет легче.

Справедливости ради надо сказать, что именно этот ее план – поесть мороженого с дочерью – не осуществится. С того памятного 11 декабря 2010 года в реанимации Женя не ест мороженое, просто видеть его не может. Пожимает плечами: «С другой стороны, не такая уж высокая цена, правда?» Правда. Я спрашиваю: «А как сама трансплантация прошла?» Она растерянно улыбается. Об этом нет ни слова в ее дневнике. И мы никогда, встречаясь, не говорили с ней об этом. Застигнутая врасплох прямым вопросом, она почти прошепчет: «Катя, я не помню, представляете? Сама трансплантация прошла в тысячу раз легче и незаметнее, чем ее ожидание. И я ничего не помню. Помню только до и после. Парадокс, но это именно так».

С точки зрения технологии, пересадка костного мозга действительно не запоминающееся событие: похоже на простое переливание крови. Важно только то, что было до, и то, что будет после.

Через две недели после трансплантации, 27 декабря, пациентку Евгению Панину выписывают домой. Правда, не с первого раза: обмороки, головокружение, повторная госпитализация на два дня. Но вечером 30 декабря строго в соответствии с собственным планом Женя возвращается домой. По дороге домой, по пути из машины в подъезд, в лифте и, наконец, открывая ключом дверь в собственную квартиру, твердит себе: «Я дома. И это уже навсегда. Главное – не бояться».

ИЗ ДНЕВНИКА ЕВГЕНИИ ПАНИНОЙ

ДЕКАБРЬ 2010 ГОДА