Правила выживания

— А мне кажется, что это была бы хорошая реклама, — сказал мистер Вейд. — Так или иначе, — продолжил он, более резким тоном, — если вы собираетесь продать мне авто-андроида, то он должен быть в состоянии полюбить мой кадиллак, и это все, что обязательно должно быть сделано!

— О, разумеется, сэр. Мы встроим в него все, что вы хотите. Я только должен предупредить, что подобная привязанность является непредсказуемым качеством даже у человеческих существ, а…

— Вы сделаете его таким, как я сказал, или вообще ничего делать не будете!

— Да, сэр. «Андроид Инкорпорейшн» имеет только одну цель: Счастье Клиента. А теперь скажите, какие еще черты индивидуальности вы хотели бы увидеть в нем, сэр?

— Ну… — мистер Вейд откашлялся. — Прежде всего…

— Добрый вечер, мистер Вейд, — сказал Чарли, вытирая места соединений.

— Добрый вечер, — сказал мистер Вейд. — Ну, как дела?

— Неплохо, сэр. Неплохо. — Чарли приложил смазочный пистолет к арматуре и закачал в нее точно отмеренную порцию масла.

— Автомобиль в хорошем состоянии, Чарли?

— Да… — Синтетическая ткань на лице Чарли была одним из последних триумфальных достижений «Андроид Инкорпорейшн». Он мог, и это действительно выглядело так, хмуриться. — Терпеть не могу критиковать кого-либо, сэр, но я не уверен, что вы гоняли ее по только что покрытым дорогам. Шасси у нее имеет ужасный вид!

— Ничем не могу помочь, Чарли. А ты сможешь исправить его, а?

— Со временем, сэр. Со временем. Разумеется, я говорю так не потому, что меня беспокоит работа. Меня раздражает сама святотатственная природа этого деяния. Не могли бы вы изменить маршрут?

На языке у мистера Вейда уже вертелось замечание, что он мог бы, но не будет делать этого, и вовсе не дело Чарли говорить об этом. Но он вовремя остановил себя. В конце концов, разве это не была та самая реакция, которую он хотел иметь у своего авто-андроида? И разве это не доказывало, что «Андроид Инкорпорейшн» произвела Чарли в полном соответствии с его требованиями?

Вместо этого он сказал:

— Извини, Чарли. В следующий раз я буду более внимательным. — Затем перешёл к истинной цели своего визита. — А ты любишь поэзию, а, Чарли?

— Еще бы, сэр. Особенно вашу!

И мистера Вейда охватила приятная волна теплоты от самых кончиков ног до корней волос.

— Сейчас как раз обдумываю новый стишок. В некотором роде хотелось бы услышать твое мнение.

— Давайте, сэр.

— Звучит примерно вот так:

Кури меня утром, кури меня на ночь,
Кури меня, если ты худ.
Ведь я очаровательный, питательный
И, несомненно, прелестный продукт!

— Ну, это просто потрясающе, сэр! Несомненно, все придут от ваших стихов в полное восхищение! Как это здорово, мистер Вейд, должно быть, вы настоящий гений, раз могли придумать штуку, подобную этой.

— Ну, вряд ли уж гений.

Чарли вытер очередное сочленение, приложил к нему смазочный пистолет.

— Нет, нет, вы гений, сэр!

— Ладно уж…

Гараж мистер Вейд покинул легким шагом. Он никогда не пел в дýше, но этим вечером нарушил традицию и дал волю своему голосу. И все время, пока он пел, в голове у него плясали картины… картины, на которых толпы людей направлялись в аптеки и табачные лавки и везде говорили одно и то же: «Пожалуйста, дайте и мне говорящий портсигар Вейда, я без ума от него»; картины, где все новые и новые заказы отправлялись на фабрику, а табачные компании соперничали друг с другом за патент на использование нового стишка, а ремни конвейера вращались все быстрее и быстрее, а девушки на технологических линиях двигались, как фигуры в ускоренном кино…

— Артур!

Мистер Вейд переключил переговорное устройство душевой на «Т». — Да, дорогая?

— Эти самые, Бетти и Боб, — продолжила миссис Вейд. — Я нигде не могу отыскать их!

— А ты заглядывала в кухню?

— Сейчас я как раз в кухне, а их здесь нет; вся посуда свалена в раковину, пол не убран, а…

— Сейчас я приду, — сказал мистер Вейд.

Он торопливо вытерся полотенцем, быстренько надел рубашку, шорты и комнатные туфли, все время повторяя про себя то, что именно скажет им, когда найдет их. По пути он как раз выстраивал высказывания в единую цепочку: или они начнут работать как надо, или он на самом деле сотрет их ленты!

Неожиданно он вспомнил, что уже повторял эту самую угрозу множество раз, и что последний, фактически, был в этот самый вечер. Возможно ли такое?.. — могла ли его угроза стереть их ленты привести к чему-то такому…

Да нет, разумеется, этого не могло быть! Ведь они лишь андроиды. Что могли значить для них эти их ленты?

И все же…