Правила выживания в Джакарте

Кирихара, все так же стоя за спиной Арройо, закатывает глаза: попустительская манера Эйса так же невыносима, как и всегда (Николас хмыкает в кулак), а когда Эйс оборачивается, Кирихара встречает его вежливой улыбкой.

— Ну, привез я его живого, — шутит Арройо. — И да, Эллиот отлично справился: оттиски у нас.

— О! — уважительно восхищается Эйс, подходя к ним и — господи, держи свои руки при себе — хлопая Кирихару по плечу. — Молодец, Кирихара. Так держать! Родина может тобой гордиться!

Кирихара выдает самую вежливую из улыбок и пытается ускользнуть. Родина имеет право гордиться им, только если оплатит ему потом психотерапевта.

В номере царит приятная прохлада: кондиционер работает на полную. Кирихара порядком устает от здешнего климата и воздуха, в котором столько влаги, что ее можно выжать еще в одни Великие озера. Ему хочется поскорее сменить липкую рубашку и майку под ней, так что он направляется в спальню. Из коридора туда ведут деревянные арки: в начале и в конце.

Две двуспальные кровати, дешевые тумбочки с ночниками, потертый длинный ковер неприятного желтого цвета, скинутые в кучу чемоданы у стены. Большая часть багажа — техника и оружие. Если связать шнуры от их ноутбуков, можно спуститься до земли с одиннадцатого этажа.

Тем не менее сменные рубашки у Кирихары, естественно, есть. Он же не Николас, чтобы ходить в поло в горошек: в свои двадцать шесть он хочет выглядеть на двадцать шесть, а не на двенадцать.

— Где старший агент? — спрашивает он, присаживаясь перед своей сумкой и дергая молнию.

— Она в посольстве.

— Все еще? — вскидывает бровь Кирихара. Времени, должно быть, уже около двух ночи.

— Все еще. — Эйс выразительно пожимает плечами, плюхается на край кровати и откидывается назад, заложив руки за голову. — Там какие-то проблемы с выездом из страны.

Если Кирихара выглядел как офисный работник, Николас — как студент, а Арройо — как бандит, то Эйс сразу сдавал их всех с потрохами. Кирихара бы не удивился, если бы узнал, что девушки подсаживаются к Эйсу в барах с вопросом, не агент ли он случайно.

— Ну, расскажешь, как прошло, боец? — Он улыбается, и Кирихара не уверен, что сможет говорить с ним, не чихая и не вытирая слезящиеся глаза.

На восемьдесят процентов Эйс состоит из всеобъемлющего патриотизма и феноменального профессионализма. Остаток припадает на панибратское снисхождение, и вот как раз на этот компонент у Кирихары аллергия.

Ему не удается убрать с лица свое «не хочу», потому что смеется даже Арройо.

Отсмеявшись, он хлопает его по спине — прекратите уже трогать — и говорит:

— Да ладно, Эллиот. Все равно заносить в рапорт.

Это не помогает, но Николас тоже выглядит заинтересованным, так что Кирихара с неохотой пересказывает все с того момента, как Девантора начинает палить по машине церковного не пойми кого. Эйс отпускает глубоко профессиональные комментарии — его опыт полевой работы измеряется годами. Не выдавал бы он его в формате «а вот здесь лучше было бы», «в таких случаях тебе надо» и «ну ты все равно молодец», цены ему бы не было. Кирихара не хочет быть неблагодарным, но, кажется, все-таки хочет.

В этой передряге Эйсу пока не довелось даже оружия подержать. Кирихара бы с удовольствием поменялся с ним ролями.

Но не мог.

— Ты отлично справился, дружище, — кивает он. — Эх, был бы я там, поймал бы этого Девантору и…

— И отпустил бы, потому что на территории Индонезии у тебя нет полномочий, — хмыкает Кирихара, доставая сменную одежду, и встает с корточек.

Эйс с пониманием смеется, и в этом читается «ну да, замечтался, грешен». Арройо бросает на него взгляд из проема на кухню. И дураку понятно почему: чемодан все еще рядом с Кирихарой. Замечая этот взгляд, он практически чувствует, что вот сейчас начнется.

— Николас, — ласково зовет Арройо, — давай откроем кейс и сразу внесем серийные номера оттисков в реестр?

Николас стреляет в него глазами загнанного олененка.

— Заодно наконец-то посмотрим на них. Идеальные оттиски Карла Гринберга, — в его голосе уже проскальзывают нотки нетерпения.

Эйс заинтересованности не показывает, но то ли дело Арройо: у него профессиональный интерес, вытекающий из десяти лет работы с подделками разного уровня. Вот уж кто точно может оценить по достоинству произведение фальшивомонетнического искусства.

— При всем моем уважении, — открывает рот Кирихара; Арройо тут же смотрит на него укоризненным взглядом, будто говоря «я уже знаю, что ты хочешь сказать какую-то гадость, потому что ты их все начинаешь со своего уважения», — но у меня есть инструкции, отданные непосредственным начальством.

«И мое начальство не вы», — сияет, как надеется Кирихара, поперек его лба. Он даже не пытается скрыть недовольство действиями Арройо.

Слишком заметно, что излишне доброжелательный инспектор Арройо, пытающийся что-то контролировать вместо непосредственного начальства, его слегка раздражает? Ну, так и задумано.

— Эллиот, — Арройо шумно выдыхает, разглаживая складки на своей рубашке, и вдумчиво смотрит, но не продолжает.