Правило четырех

Виталика накрыло с головой, и он решил уже – все. Но вода тут же отхлынула, и удалось выровнять туловище.

– Так.

«Да, так» или «нет, не так». Вот и все мысли орлана. А чего больше? Либо ты делаешь правильно – и живешь, либо неправильно – и умираешь. У птиц все просто. Это люди заморачиваются лишним выбором.

Виталик и Ирина Андреевна удерживались на плаву. Это реально для орланов, но недолго. Если перья промокнут окончательно, выбраться будет почти невозможно.

Довериться волнам, позволить себя увлечь – до некоторого предела. Только чтобы отдохнуть, но не погрузиться в пучину. Впрочем, здесь мелко. Но когда буря стихнет, надо будет высушить перья и взлететь. Потом. Это потом.

А сейчас мы просто отдаем себя на милость стихии.

Глава одиннадцатая О сочетании цветов, форточке и уровне глюкозы

Аня

Когда Арт спросил, что я предпочитаю: нормально поужинать или попытаться сегодня же найти информацию о моем брате, конечно, я выбрала второе. Подумаешь, не поем один раз, стройнее буду.

Мы втроем возвращались на маяк: Арт, я и гитара в чехле. Елка осталась у дедушки.

– Как она это делает, а?

– Ты про двери? – Арт наморщил нос. – Не знаю. Даже отец толком не может объяснить.

– И она может в любом-любом месте оказаться, где захочет?

– Не в любом. И на той стороне кто-то должен ждать. Не расспрашивай, как-нибудь сама увидишь. Это легче увидеть, чем объяснить.

Я задумалась, вспоминая, как когда-то вошла в Город-за-воротами. Меня ведь там тоже ждали.

– Завтра придется в школу идти, чтоб пожрать, – заявил Арт. – У матери как раз завтра зарплата, но это вечером, а я тоже весь пустой. Раньше можно было в порту подработать грузчиком, а теперь почти везде автоматика. Остается только гитара.

– А ты всегда у метро играешь?

– Нет, не только. В разных местах. И лучше всего – после концерта. Но сегодня эта возможность пропадает. Раз в модуль полезем, – тише прибавил он.

– Ой. Так ты из-за меня…

– Да ладно, – махнул рукой Арт. – Чем быстрее найдем твоего брата, тем лучше. Завтра я тебя в школу возьму, там половину народа в лицо никто не знает. Придется на уроках сидеть, зато поешь. В начале года прокатит без карты. Скажем, что тебе четырнадцать, и новая еще не готова.

– Как это «в лицо не знает»? Почему?

– Очень часто ходят, – хохотнул Арт. – А учителей с этого года много других, они никого еще не запомнили. Вот если весной, то да. Вычислят чужого сразу и лишат счастливой возможности слопать полтарелки слипшейся каши с киселем.

Арт разговорился, даже непривычно было. Так незаметно и дошли до маяка.

– Делаем вот как, – стал объяснять Арт. – Проникаем в модуль, заходим в главный компьютер, и там…

– Куда заходим? – перебила я.

– Бедняжка. Совсем темная. Машина такая, для нас в ней важна информация об учениках.

– А, Паутина? – вспомнила я.

– Нет, Паутина – это большая сеть, она как бы общая, туда лезть опасно, нас обнаружат. В Паутину можно было бы зайти из любого модуля, и даже из нашей школы. Но мы не будем рисковать и пойдем опять в Шестой модуль, где ты сегодня видела пацана с книжкой. Влезем в их местную сеть.

– А разве… туда идти – не опаснее?

– А это – смотря как, – подмигнул Арт. – Для тебя – опаснее, тебя камера засекла, и забор, как я понял, высоковат, да?

– Вот именно!

– Не страшно, есть один способ. Увидишь. Ничего не бойся.

Я не очень поверила, но кивнула.

– Сиди тут тихо, – на прощание сказал Арт. – Гитару оставляю, завтра понадобится. Я дома покажусь, а вечером отправимся. Жди до темноты.

И он ушел, заперев маяк снаружи. А я осталась сидеть и ждать. Было, во-первых, скучно, во-вторых, очень хотелось есть. Я попила воды из-под крана, потом полезла наверх, в комнатку. Медальон был со мной. Он по-прежнему не играл – видимо, «Длинная ветреная дорога» его не впечатлила. Как расстроится Сергей, когда узнает, что его подарок испортился… Надеюсь, у него моя фенечка еще не порвалась.

При мысли о феньке я вспомнила об оставшихся нитках. Делать до возвращения Арта было нечего, я отогнула штанину, отцепила булавку и, удобно разместившись на кровати, поджав ноги, принялась плести.

Красный, коричневый, черный и желтый. Причем красная нитка самая толстая – я выдернула ее из расползающегося ковра в спальне у младших девчонок. Она еще и самая яркая, почти такого же цвета, как гитара у Арта, поэтому с черным и желтым вообще красиво. Вот только коричневый к этому сочетанию не подходит…

Я прикидывала, вертя нитки так и эдак, пытаясь представить узор разными способами. Но все время выходило, что коричневый цвет только мешает. А в три нитки, даже в два слоя, получалось слишком жиденько. В конце концов я додумалась запрятать ее внутрь, в середину, а тремя другими оплетать снаружи. Теперь красиво, да еще фенечка получается более плотной. Интересно, понравилась бы она Арту?