Правило двух

— Это не наше, — стал оправдываться пленник. — Мы… мы это просто нашли. Пошли сегодня утром прогуляться и… набрели, значит, на заброшенный лагерь. Увидели, что повсюду барахло валяется — вот и… э-э… решили смеха ради нарядиться солдатами.

Республиканский стражник, охранявший заключенных вместе с Джоханом, прыснул со смеху, услышав такое неумелое вранье а падаван только закрыл глаза и устало потер виски. На Руусане пленники бросились наперебой каяться в своих преступлениях: их все еще трясло от ужаса после стычки с безвестным повелителем ситхов. Теперь же, когда опасность миновала, неиллюзорная перспектива провести лет пять-десять в республиканской тюрьме заставила наемников подкорректировать свои показания.

— А остальные? — спросил Джохан, надеясь поймать лгунов на слове. — Ваши друзья, погибшие при нападении. Они тоже были фермерами?

— Да, — отозвался мужчина, а его спутница в тот же миг выпалила:

— Мы их толком не знали.

— Так знали или нет? — хладнокровно уточнил джедай.

Наемники вперились друг в друга долгим сумрачным взглядом, но в конце концов заговорила женщина:

— Мы только утром познакомились. В лагере ситхов. Они тоже сказались фермерами, но могли и соврать.

— Соврать? Да неужели? — ехидно протянул Джохан. — Ума не приложу, зачем бы кто-то стал лгать.

Стражник снова сдавленно хрюкнул.

— Вам с этим номером гастролировать надо, — заявил он. — Если вдруг, мало ли, из тюрьмы живыми выйдете.

Пленник явно собрался огрызнуться в ответ, но прикусил язык — сокамерница вовремя ткнула его локтем под ребра. В этот момент в каюту просунула голову одна из помощниц Фарфаллы.

— Генерал готов вас принять, — сообщила она Джохану.

Падаван вскочил со стула и подбежал к ней.

— Эй, передай начальнику, чтоб отпустил нас! — крикнул ему вслед заключенный. — Не забудь про нас!

«Разбежались», — подумал Джохан. Стражнику он наказал:

— Приглядывайте за ними. И не верьте ни единому их слову.

Помощница повела джедая долгим извилистым маршрутом по разным ярусам «Попутного ветра». Камеры располагались в глубинах трюма, а Фарфалла ждал юношу на самом верху, на командирском мостике. По пути Джохану встречались сотни знакомых лиц — джедаи и солдаты, с которыми он бок о бок сражался во время войны. Завидев его, соратники коротко кивали или махали рукой: все были слишком заняты собственными делами, чтобы вступать в разговоры.

Многих Джохан видел впервые — это были беженцы с Руусана. Одних поспешно эвакуировали перед взрывом ментальной бомбы, и теперь они ждали своего часа, чтобы вернуться на планету и заново начать там обустраиваться. Других война лишила дома и семьи — возвращаться им было некуда, а на планете их ждали только горькие воспоминания и боль утраты. Тех, кто не желал оставаться на Руусане, Фарфалла распорядился обеспечить транспортом до Центральных миров Республики — там они могли начать жизнь с чистого листа, вдали от пережитого кошмара.

«Сколько же сломанных судеб… — размышлял Джохан, пока безмолвно брел за своей проводницей. — Сколько страданий… И все это будет напрасно, если кому-нибудь из ситхов удастся сбежать».

Когда они добрались до мостика, посланница отвела юношу к личным покоям Фарфаллы. Она коротко постучала в закрытую дверь, и с другой стороны донеслось:

— Войдите.

Помощница генерала прижала ладонь к панели, и дверь отъехала в сторону. По кивку девушки Джохан перешагнул через порог и услышал, как дверь с шипением закрылась за ним.

Каюта была просторнее, чем он ожидал, и сверкала пышным убранством в лучших традициях Валентайна Фарфаллы. По полу стелился яркий багрово-золотой ковер, а стены пестрели картинами, которые сделали бы честь даже самым изысканным художественным галереям Алдераана. У дальней стены возвышалась громоздкая кровать с балдахином, вытесанная из дерева врошир — подарок от вождей вуки с Кашиика. Покрывало и подушки были сотканы из желтых и красных переливчатых шелков, а каждая из четырех стоек была расписана сюжетами из жизни Фарфаллы: там было запечатлено его рождение, вступление в Орден джедаев, посвящение в ранг мастера и знаменитая победа над войском ситхов на Кашиике. Сам генерал восседал в углу за необъятным столом и просматривал отчеты на встроенном в столешницу мониторе.

— Ты расстроил меня, юный падаван, — заговорил он, выключив экран и обернувшись к Джохану.

— Простите, что я вас ослушался, мастер Валентайн, — ответил юноша.

Фарфалла поднялся с места и пересек каюту, мягко ступая по роскошному ковру.

— Это меня беспокоит в последнюю очередь, — вздохнул генерал, положив юноше на плечо тяжелую ладонь. Глаза у него потемнели и запали, а на лице не было и следа привычной жизнерадостности — лишь беспокойство и усталость.

— Иртанна, — понял Джохан и понурился, вспомнив, как Силой заставил пилота пустить его на борт.

— Джедаи не используют свои способности, чтобы влиять на разумы союзников. Даже если помыслы твои были чисты, ты злоупотребил своим положением и предал доверие, которое оказывают Ордену.