Правитель Пустоты. Цветок пустыни (СИ)

В зале надолго воцарилось необыкновенное молчание. Лантея пыталась успокоить колотящееся в груди сердце и лопатками ощущала негодующий взгляд сестры, которым она прожигала свою родственницу насквозь. Теперь можно было с уверенностью сказать, что ни о каких хороших отношениях с Мерионой больше не стоило и мечтать. Именно так родные существа, много лет жившие бок о бок, пусть и не всегда в согласии, могли за полчаса стать злейшими врагами, так ни разу искренне и не поговорив друг с другом. А ведь, кто знает, может, одна беседа решила бы все их разногласия.

— Мериона, что ты можешь сказать в свое оправдание? — наконец негромко произнесла Иамес, начав медленно и осторожно спускать вниз по ступеням амфитеатра. Она опиралась на резную костяную трость, которую никто почему-то раньше не заметил. За матерью послушно следовали все четыре дочери, которые не проронили ни слова с момента начала заседания.

— Я невиновна. Все эти обвинения беспочвенны и нелепы, — хрипло ответила Мериона. — Я прошу Совет проявить мудрость и наказать настоящую преступницу — мою сестру. Ее необходимо казнить вместе с остальными заговорщиками, которые поспособствовали падению Третьего Бархана. Это мой младший брат Манс, открыто поддержавший Лантеялианну, и чужак, пришедший из-за гор.

— Как можете вы так бессердечно желать смерти своим родственникам? — неожиданно прозвучал звонкий голос Сигриды, чье молодое лицо горело от возбужденного румянца. — Ведь кроме них у вас никого не осталось, Мериона. Ваши мать и отец погибли. А вина сестры не доказана! К чему эти обвинения и прошения о казни?

— Я лишь жажду справедливости, — вскинула голову Мериона, на ее горле трепетала жилка.

— Лантеялианна, — обратилась к скорбно молчавшей девушке Иамес, которая уже спустилась на площадку круглого зала. — А что вы можете нам ответить в свое оправдание?

— Город погиб потому, что его многие столетия искали ифритские императоры, жаждущие прикоснуться к тайнам песчаных магов. Наша раса легендарна для остального мира. И почтовые орлы с древними сардобами выдали местонахождение Третьего Бархана. Даже если меня казнят по этому ложному обвинению, то опасность для других полисов никуда не исчезнет. Я лишь хочу помочь своему народу, обеспечить его безопасность и дать надежду на светлое безбедное будущее, — опустив глаза к полу, твердо говорила Лантея. — Но если препятствовать прогрессу и отрицать очевидные вещи, чиня преграды всякому, осмелившемуся открыть рот, то вся цивилизация хетай-ра будет обречена на исчезновение. Я этого не хочу, а потому считаю необходимым по закону наказать того, кто воспользовался своим положением ради личной выгоды, поставив под угрозу чужие жизни. Я прошу Совет выбрать соразмерное наказание для моей сестры.

— Тяжелая ситуация, с которой мы столкнулись, требует размышлений, — подвела итого услышанному Иамес, совсем близко подходя к обеим сестрам и тяжело опираясь на трость. — Подобные решения не выносятся за пару минут, поэтому я считаю необходимым на сегодня приостановить заседание. Мы продолжим завтра, когда страсти и эмоции успокоятся, а в ваши головы вернутся здравые мысли. Совет обдумает ваши аргументы и обвинения. Все могут быть свободны… Ох, как же я устала…

Последние слова Иамес прошептала еле слышно, уже направляясь к дверям. Остальные матриархи со свитами тоже неторопливо засобирались, спускаясь по ступеням. Мериона не отрываясь смотрела прямо в глаза своей сестре, застыв от нее всего в метре. Казалось, что воздух между этими женщина вот-вот заискрится от напряжения и ярости, кипевшей в их крови.

— Значит, ты все знала? — едва двигая губами, прошептала матриарх Третьего Бархана, предназначая эти слова только для ушей своей сестры. — Почему не отомстила мне? Ничего не сказала раньше? Зачем решила открыть это только сейчас?

— Потому что я тоже просто жажду справедливости, — выдохнула Лантея в лицо Мерионе и, развернувшись, быстро вышла из зала, уводя за собой профессора.

Нервничающий и кусающий костяшки пальцев Манс ждал своих друзей за ближайшим углом, как оказалось, с самого начала заседания. Он с таким энтузиазмом бросился к сестре с вопросами, что можно было лишь удивляться, как он самолично не пробрался в круглый зал со своим любопытством.

— Как все прошлось? Мериона тебя обвинить? Что Иамес сказала по поводу нападения?..

— Остановись, прошу, — слабо морщась, попросила девушка. — Все прошло не очень хорошо. Нам срочно нужно обдумать, как незаметно можно выбраться из города.

— Неужели настолько плохо? — удивился Ашарх, для которого все разговоры во время заседания так и остались тайной. — Пойдемте в комнату, там будет спокойнее.