Правители эпохи эллинизма

Конечно, все эти положения и оценки не случайны, они обусловлены характерными для западной буржуазной историографии установками (модернизация античности, симпатия к «твердой» державной политике и антипатия к радикально-демократическим выступлениям и реформам и т. п.), что диктует необходимость критического отношения к утверждениям Бенгтсона[22]. Однако справедливость требует признать, что отмеченные моменты не делают погоды. Изложение в целом насыщено добротной информацией и проникнуто здравыми историческими идеями, благодаря чему книгу с пользой прочтет и читатель, по обладающий особой подготовкой, и специалист.

За всем этим не следует забывать о жанровом своеобразии рассматриваемого сочинения. Это — свод биографий наиболее выдающихся политических деятелей времени эллинизма, и биографии эти ценны не только сопутствующей исторической информацией, но и сами по себе. В самом дело, нельзя отрицать, что наиболее важным произведением любой исторической эпохи является человеческая личность. Ярким воплощением замечательной эллинской культуры и эллинского творческого духа, наряду с поэтами и художниками, философами и историками, математиками и географами, были ташке и политики. В классическую эпоху это были лидеры свободных греческих полисов — Фемистокл, Перикл, Демосфен; в век эллинизма, когда господствующей политической формой стала монархия, — правители монархического типа. В книге Бенгтсона они выступают как сильные личности, не лишенные известного героического ореола, по и не возвеличенные сверх меры. Преувеличения встречаются, но чаще всего они остаются на уровне характеристики, сделанной к случаю (оценка Селевка как второго Александра, заявления об определяющем влиянии уравновешенной натуры Антигона Гоната на возрождение Македонии в III в. и неустойчивого состояния духа Антиоха III — на трагический исход его противоборства с Римом), — исторической картины в целом они но искажают.

Автор видит в своих героях живых людей, наделенных большой творческой энергией и — сообразно их социальной природе и положению — колоссальным личным честолюбием, толкавшим их не только на подвиг, но подчас и на преступление. Почти все начинали с насильственного устранения своих соперников: Птолемей I распорядился убить грека Клеомена, Селевк принимал участие в заговоре против Пердикки, Антиох III санкционировал pacправу над своим первым министром Гермием и т. д. Одни, как Деметрий Полиоркет и Пирр, так и не сумели преодолеть опасного влечения к авантюре и погибли, не успев создать ничего прочного; другим, как Птолемею и Селевку, напротив, удалось верно подметить определяющую тенденцию времени и достичь успеха — стать основателями жизнеспособных политических образований. Одни правильно сумели распорядиться отцовским наследием и прославились как мудрые правители, содействовавшие процветанию своих стран; другие, не найдя верного пути, потерпели крушение и увлекли вместе с собой в пропасть возглавляемые ими государства. Однако все, как правило, отличались сильным характером и, терпя катастрофу, даже перед лицом неминуемой гибели находили такие душевные силы, которые придавали величие самой их смерти. В этом плане особенно ярки фигуры спартанского царя Клеомена III, понтийского владыки Митридата и египетской царицы Клеопатры VII, сумевших и в последний свой час остаться на уровне той великой исторической трагедии, где они выступали главными действующими лицами.

Эпоха эллинизма отмечена определяющим значением территориальной монархии. Соответственно велико было воздействие политической инициативы сильных и энергичных правителей на судьбы эллинистического мира. Разумеется, ход истории в конечном счете определялся сплетением и взаимодействием различных социальных факторов, но среди них видное место принадлежало воле тех, кто единолично возглавлял эллинистические государства и в ком по преимуществу и воплощалась в ту пору энергия политического творчества. По даже если считать фигуры властителей эллинизма простыми символами, то и тогда надо отдать должное их колориту: у колыбели эллинизма стояли Филипп и Александр, его утверждение было отмечено победоносным выступлением Птолемея и Селевка, а его закат-самоубийством Митридата и Клеопатры.

Предисловие