Правители эпохи эллинизма

Великими, наконец, были его свершения в качестве правителя основанной им Птолемеевской державы. Окруженный чужим, безразличным ко всему населением, язык которого он не понимал, царь с помощью своих солдат, чиновников и инженеров добился больших успехов, в частности, и в развитии науки, для которой он, создав Музей, подготовил внушительную учебную и исследовательскую базу. В то время как персам в течение их почти двухсотлетнего господства так и не удалось связать накрепко Египет с остальной империей, Птолемей вступил на другой путь, который в конце концов привел к успеху: он призвал египтян к сотрудничеству — в первую очередь их влиятельное жречество, а также огромные массы феллахов, чувствовавших себя не так уж плохо под его патриархальным управлением.

Так как Нильская долина во времена Птолемея I оставалась не затронутой войнами, сорок лет его правления знаменовали собой период бурного расцвета. Как бы ни было неоспоримо превосходство военной силы, Птолемей всегда был убежден в том, что народом нельзя управлять, применяя лишь насилие. Разумеется, между коренными египтянами и пришедшими в страну македонянами и греками существовала своего рода стена. В этом отношении политика Птолемея I была шагом назад по сравнению с Александром, которого он так высоко почитал, учредив в его честь различные культы, в особенности в Александрии. Однако проводившаяся Лагидом политика отвечала необходимости, она была навязана ему внешними обстоятельствами.

Войско и управление, а также финансы являются во все времена становым хребтом любого цивилизованного государства, по здесь была еще нужда в надежном правящем слое, какой могли составить только македоняне и эллины. Птолемей это сознавал и действовал, придерживаясь этого принципа. Когда он почти в восьмидесятилетием возрасте ушел из жизни, Египет вместе с сопредельными областями — Киренаикой, Кипром и Келесирией — бесспорно был наиболее хорошо управляемым государством среди тех монархий, которые возникли из мировой империи Александра. Курс его валюты был высок, с многочисленными правителями и городскими общинами им были установлены прочные узы дружбы, существенные экономические и административные проблемы были Птолемеем I либо уже разрешены, либо же, по меньшей мере, подведены к решению. Наконец, от деятельности александрийской ученой академии можно было ожидать новых научных достижений. Обязанности, возложенные на него властью, были исполнены Лагидом добросовестно. Кроме того, он основал династию, названную по его имени династией Птолемеев, которая правила Египтом по 30 г. до н. э. Среди позднейших царей из дома Птолемеев были правители (и правительницы) более или менее значительные, но для всех них основатель династии оставался образцом, преклонение перед которым было возведено в культ, а память чтилась во все времена.

II Селевк I (358–281 гг. до н. э.)

К ведущим диадохам относится также Селевк, сын Антиоха и Лаодики, македонянин из маленького местечка Эвропос. Его жизнь была богата переменами, но и в счастье, и в несчастье он всегда сохранял свойственное ему благородство помыслов. Селевк осповал большое государство, названное по его имени державой Селевкидов, но при попытке возвратиться на родину, в Македонию, он пал от кинжала Птолемея Керавна. Когда это случилось, ему было ужо далеко за семьдесят, однако у него еще было много замыслов, которым так и не суждено было осуществиться.

В античности не нашлось историка, который задался бы целью описать жизнь и деяния Селевка. Это обстоятельство поистине поразительно, ибо жизнь такого человека — так же, как и жизнь Птолемея, — могла бы предоставить более чем достаточно материала, заслуживающего изучения. Однако Плутарх, который при случае упоминает о нем, так и не посвятил ему специальной биографии, а то, что в состоянии рассказать о Селевке грек Аппиан из Александрии (около 160 г. н. э.) в своем очерке «Сирийской истории» (гл. 53 и сл.), во многих отношениях неудовлетворительно. Если тем не менее в нижеследующем изложении будет сделана попытка воздать должное жизни и личности Селевка, то придется мириться с существенными лакунами в предании. На многие вопросы нет ответа, однако всякий сможет признать величие свершений Селевка, если даст себе труд представить его на фоне его времени.