Правители эпохи эллинизма

Заслуживает внимания, что этот эпизод упомянут также Аррианом в его истории Александра [VII, 22, 5]. Как спаситель диадемы здесь фигурирует финикийский моряк (источником является один из историков Александра Аристобул). Однако, продолжает Арриан, была еще и другая версия, по которой спасителем скорее всего был Селевк. У Арриана это также приводится как предзнаменование того, что Селевку предстояло править над большей частью империи Александра. Арриан и Аппиан, по всей видимости, пользуются здесь одним источником, выделявшим Селевка среди всех остальных диадохов. Помимо этого, примечательно то обстоятельство, что прорицание принимало в расчет существование нескольких самостоятельных держав после смерти Александра. Но это, без сомнения, предсказание задним числом, так что предание могло возникнуть лишь к концу эпохи диадохов. До 312 г. до н. э. оно было решительно невозможно, так как предполагало экспедицию Селевка на Восток и даже, что весьма вероятно, ситуацию после битвы при Ипсе (301 г.), ибо до этого не могло быть и речи о том, чтобы Селевк стал править над «большей частью» империи Александра.

Но о Селевке рассказывали еще и другие чудесные истории. Соответствуют ли они исторической правде — это, конечно, весьма сомнительно. Так, Селевк во время похода Александра в 334 г. будто бы вопросил оракула в Дидимах, близ Милета, удастся ли ему вернуться в Македонию. По преданию, оракул ответил: «Не беспокойся о Европе — для тебя намного лучше Азия». Передают также, что в большом очаге в его отцовском доме в Македонии вспыхнул яркий огонь, хотя его никто не зажигал. Как известно, вечный огонь был символом власти. Александр перенял его у царей династии Ахеменидов, от Александра он перешел к диадохам, а от этих последних — к римлянам, у которых он засвидетельствован в императорское время. Другим предзнаменованием царской власти для Селевка было сновидение его матери Лаодики: будто бы она нашла кольцо и передала его своему сыну Селевку, которому предстояло получить власть там, где он это кольцо потеряет. При этом речь шла о перстне с печатью, на которой был выгравирован якорь. Селевк потерял это кольцо в долине Евфрата. Далее рассказывают, что, когда он находился на пути в Вавилон, он споткнулся о камень, тот раскололся, причем отколовшийся кусок имел форму якоря. Прорицатели усмотрели в этом якоре предзнаменование тюремного заключения, но Птолемей, сопровождавший Селевка, истолковал это как символ безопасности. Якорь этот Селевк вделал в свой перстень.

Нет никаких сомнений, что эти легенды предполагают власть Селевка в Вавилонии. Все они без исключения возникли после 312 г. до н. э., и вряд ли было случайным, что в связь с этим сюжетом был поставлен также Птолемей. Ведь именно победа Птолемея и Селевка над Деметрием Полиоркетом при Газе в 312 г. снова открыла Селевку дорогу на Вавилон.

Селевк был основателем новой династии. И если Александр выступал в предании как сын Зевса-Амона, то Селевк считался сыном Аполлона. Легенда о его рождении, сложившаяся, надо думать, не против воли самого властителя, повествовала, что отцом Селевка был бог Аполлон, а но македонянин Антиох. Мать Селевка Лаодика будто бы получила от Аполлона в дар кольцо с выгравированным на нем якорем, с наказом — по рождении сына передать ему это кольцо; и будто бы на самом деле на следующий день кольцо такого типа было найдено на ложе, а родившийся у Лаодики сын Селевк носил на бедре родимое пятно в форме якоря. Рассказывают, что Лаодика вручила сыну кольцо накануне похода Александра, открыв ему, что его истинным отцом является Аполлон. После смерти Александра Селевк основал город, в названии которого сохранилось воспоминание о божественном происхождении его основателя. Правда, сам город Селевк назвал по имени своего земного отца Антиохией, но прилегающие к городу земли были посвящены богу Аполлону. Сыновья и внуки Селевка будто бы также носили на бедре в качестве знака их происхождения родимое пятно в форме якоря.