Правительница Д'Хары (СИ)

— Пойдем по порядку, — она тяжело вздохнула, — Благодать помогла нам пересечь завесу, и тогда мы оказались в Храме Ветров, — «хотя и не должны были», говорили ее глаза, — вернее, не в самом Храме, а у самого входа в него. Поскольку раньше он существовал не только в Подземном мире, но и в мире Живых, покинув его, мы оказались рядом с Эйдиндрилом — то есть там, где он когда-то находился. В этом нам помог один из духов, что обитают в Подземном Мире, а именно — Даркен Рал.

— Ты хочешь сказать, что изначально планировала именно такой побег? — Томас не мог не ухмыльнуться.

Она кивнула так, что даже Исповедник бы не заметил, что Никки лгала.

— Впечатляет, — не смог не подметить он. — Расскажи поподробнее о Храме Ветров. Что это за место? И как можно было просто стереть его с лица земли?

— Ты шагаешь по тонкому льду, — предупредила она, давая ему понять, что, если они оба сделают хотя бы один неаккуратный шаг, то провалятся в холодный исторический океан. И все же, ей пришлось продолжить: она воспользовалась истинно д’харианской манерой ведения разговора и постаралась отчеканить все как можно более лаконично и понятно, чтобы не вызвать у него лишнего внимания к этому вопросу:

— Это древнее хранилище самой опасной магии. Оно было создано волшебниками Нового Мира три тысячи лет назад, во времена Великой Войны, после чего было разрушено в нашем мире, чтобы никто больше не смог воспользоваться сокрытыми в нем знаниями и артефактами.

Глаза Томаса полыхнули заинтересованностью, в точности так же, как загорался взгляд Ричарда, стоило тому уцепиться за интересный факт.

— Но зачем им было создавать его, а затем уничтожать? Разве в этом есть смысл?

Никки тяжело вздохнула. Видимо, придется поведать ему все: от любопытства Ралов нет спасения.

 

Они провели за разговором почти весь день. Собеседники и сами не заметили, как их разговор плавно затрагивал все новые и новые темы, одну за другой. Томас увлеченно слушал рассказ Никки, задавая ей интересующие его вопросы. Колдунья видела, что он был способным учеником: его глаза горели энтузиазмом, стоило ему узнать еще один новый магический аспект, но также видела она и то, что в его знаниях были огромные пробелы. Впрочем, это было совершенно неудивительно, потому что никто не мог обучить его этому за тот короткий срок, что он находился здесь. Он не был самостоятелен в принятии своих решений ровно до того момента, как колдунья освободила его.

Солнце уже давно миновало зенит, а они все еще говорили, когда Томас внезапно прервал ее.

— То есть твой Магистр — первый боевой чародей, появившийся на свет за последние тысячи лет? — Никки и сама не заметила, как их разговор дошел до этой темы.

— Верно, — кивнула она.

Она напряженно молчала, ожидая слов Томаса. Казалось, ему не терпелось высказать какую-нибудь колкость в адрес Ричарда. Уголок его губ даже дернулся в подобии ухмылки, но, к ее удивлению, ничего подобного не последовало.

— Интересно, откуда у меня такая ненависть к нему? — он даже тяжело вздохнул. Никки постаралась не выдать свое удивление, когда поняла, что в его голосе так и сквозило разочарование. В жизни этого Исповедника явно наступало какое-то переосмысление, и, возможно, зерно сомнения в его мысли заложили именно слова бывшей Сестры Тьмы, сказанные ею в камере.

— Забудь о ненависти, — отрезала она, понимая, что сейчас, возможно, она могла помочь ему поменять свое отношение к двум самым близким для него людям, — воспринимай ее как нечто чужеродное.

— Но разве это правильно? — горько улыбнулся он. — Эта ненависть принадлежит мне, и, кажется, мы идеально подходим друг другу. Она воодушевляла меня на такие поступки, о которых не помыслит даже ни один страстно влюбленный мужчина.

— Забудь, — с нажимом повторила она. — Джегань внушил тебе многие мысли, в том числе и эту. Ты не мог ненавидеть ни Ричарда, ни Кэлен, потому что они не сделали тебе никакого зла.

— Но ты не знаешь меня, — Томас поднялся на ноги и подбоченился. Взгляд женщины казался умиротворенно-скучающим, — следовательно, ты не знаешь, что происходило со мной раньше. Тот факт, что мы с ними не встречались лично, не говорит ровным счетом ни о чем.

— Но ведь и ты не знаешь наверняка, — парировала она.

— Я чувствую это, — колдунья лишь прыснула в ответ, — и твои действия продиктованы чувствами: ты просто слишком любишь этих двоих, признай это. Поэтому ты и готова простить им все, что угодно. Я вижу тебя насквозь. Ты думаешь, что они чисты по сравнению с тобой, бывшей Сестрой Тьмы, хотя это вовсе и не так. Мысли о твоей собственной порочности застилают тебе глаза и не дают увидеть, что и другие люди могут быть ничем не лучше.

Теперь и Никки вскочила на ноги, окидывая его ледяным, словно талая вода, взглядом.