Правительница Д'Хары (СИ)

— Что это такое, Владетель их побери? — Кара спустилась по холму, приближаясь к золотым огонькам, летавшим над землей. Вместо того, чтобы остаться на почтительном расстоянии, морд-сит сразу пошла ва-банк и вклинилась в золотой туман. Бен не отставал ни на секунду, хотя блондинка даже сейчас всеми своими действиями пыталась доказать, что женщины были быстрее, сильнее и так далее, и так далее.

Теперь огоньки были не только спереди, но и сзади, и сбоку, и над их головами, а некоторые даже и под ногами. Д’харианцы пошли вперед, и этот туман из светящихся созданий — а капитан понял, что они были живыми, когда после его случайного касания один огонек разгорелся еще ярче — становился просто непроглядным.

Кара уже не видела дорожки впереди, не видела поля, даже не видела Бена, который шел ровно на шаг позади. Она не теряла бдительности и шла вперед, делая вид, что выход отсюда был для нее самой важной вещью и что исчезновение капитана ее ничуть не напрягло.

Бенджамин точно так же пытался выбраться из золотого плена и шел, не меняя направления. Но это мало помогало. Прежний мир, в котором они жили до этого момента и в котором было множество других цветов кроме желтого и белого, теперь был вне зоны видимости.

Разделенные морд-сит и капитан Первой Когорты попросту заблудились.

 

Ричард и Кэлен прошли весь город, так и оставшись незамеченными, и теперь оказались за городскими воротами. Они стояли на мосту, пересекающем реку, которая за тысячелетия проделала необычайно глубокое ущелье на своем пути. Эта река обвивала Замок Волшебника и Эйдиндрил вместе с Дворцом Исповедниц даже с какой-то заботой, ведь благодаря ей эти три места были неприступны.

Сейчас мост был пуст: не было ни солдат, ни повозок торговцев, ни даже попрошаек. Но здесь не веяло тоской и одиночеством. Городское веселье доносилось и сюда, и Кэлен отчетливо слышала каждую пропетую незнакомым им бардом песню.

Справа перед ними высилась устрашающая черная громада замка, слева сияли белокаменные шпили дворца. А между ними — небо.

Ричард и Кэлен были одни… но так казалось лишь на первый взгляд, ведь их повсюду окружала музыка.

Ричард поднял руку и аккуратно закружил Кэлен, и тогда она засмеялась, словно маленькая девочка.

— Гарольд говорил, что ты прекрасно танцуешь, — он притянул ее к себе и положил руку на ее талию. Исповедница самоуверенно улыбнулась.

— Если это намек, то я даже не знаю, достоин ли ты быть моей парой, — она отошла на расстояние вытянутой руки, взяла его руку и позволила их ладоням подняться на уровень их глаз. Их предплечья едва соприкасались. — Но мы можем проверить.

Они оба пошли по кругу, не размыкая рук. Сначала просто размеренным шагом, затем Кэлен начала показывать свои умения: начала отбивать заводной ритм каблучками, при этом соблюдая необыкновенную расслабленную и уверенную манеру.

Ричард ничуть не уступал. Точно так же, идя в такт с ритмом, он повторил ее движения в своей неповторимой стилистике: быстро, отточенно, даже резко.

Он переплел их пальцы и остановился. Настало время Кэлен. Она подняла их соединенные руки вверх и начала обходить Ричарда, по кругу, то шагая ему навстречу, то отдаляясь, уперев свободную руку вбок и задрав подбородок.

Ричард потянул ее на себя, и она все так же грациозно вернулась к нему в объятия, прижавшись спиной к его плечу. Но это не продлилось долго: в следующее же мгновение она выскользнула и закружилась вокруг своей оси, подняв руки вверх. Ее свободно облегающее фигуру платье лишь усиливало красоту ее движений.

Прежняя песня, которая так раззадорила их обоих, внезапно оборвалась последним вздохом. И Ричард, и Кэлен, платье которой закружилось вокруг ее ног, на миг делая ее похожей на застывшую в танце скульптуру, остановились. Миг напряженной тишины казался вечностью. Но вскоре ночной воздух пронизала другая мелодия, знакомая и пробирающая до дрожи. И только спустя полминуты они услышали слова.

 

Я построил дом для тебя, для меня…

Но настал час, и он скрылся.

От моих глаз. От твоих глаз.

 

Ричард и Кэлен долго смотрели друг на друга, как два самых близких в этом мире человека, которые, хоть и росли на расстоянии тысяч миль, знали наизусть слова одной и той же песни.

Неизвестный голос перекрыл все остальные голоса, и тогда весь мир замолчал. Мужчина и женщина так и не сдвинулись со своих мест.

И тогда голос Кэлен начал вторить ему, так аккуратно, так нежно, словно каждое произносимое ей слово могло разбить чье-то сердце. Ричард был готов поклясться, что не слышал такого красивого голоса с момента смерти своей матери.

Кэлен знала эту песню наизусть.

— Вот и пришло время уйти, развеявшись прахом…

В саду, где мы посеяли семена,

Есть дерево одних со мной лет.

Ветви одеты в зеленый цвет,

Земля дала всходы и преобразилась.

Она замолкла, позволив голосу вдалеке продолжить. Ричард, наконец, подошел к ней и обвил руками ее плечи.

 

По разломам коры я взобрался на его вершину,

Я взобрался на дерево, чтобы взглянуть на мир…