Правка (СИ)

  - Крылатая фраза товарища Сталина о возрастании количества врагов по мере развития социализма еще не устарела и никогда не устареет. Так что сегодняшние аресты, преданных делу коммунизма и мировой революции, работников, временная мера. Нам придется к этому вернуться и в очень скором времени, помните мои слова, - насколько неуверенно заговорил капитан Узелевский.

   12

  Едва перекусив на обед, я бросился осматривать хозяйство метеостанции в Крупках вместе с капитаном Рыжаченко. Капитан Симфулай плюхнулся на отведенную ему кровать и сразу же захрапел, его дела на метеостанции не интересовали. В его задачу, которую он сам придумал, входило наблюдение за мной, как ненадежным человеком, который может сказать что˗то такое, в чем ему самому трудно разобраться.

  Я сразу определил: ребята - метео зенитчики и сам Рыжаченко недостаточно плотно соединяют провода с радиозондом, не зачищают проводки на концах, хоть они и медные. На самом деле радиозонд - сложный технический прибор: он определяет скорость и направление ветра на различных высотах, а так же давление. С этой коробкой надо обращаться осторожно, ее нельзя кидать, касаться выпирающих внутренних наконечников, которые качают колесико по мере того, как внутренняя дуга выпрямляется благодаря понижению давления. Любая небрежность, любой проводок не так приделанный будут мешать работе всего механизма. Можно получить и бракованный прибор. В этом случае на него составляется акт. Без акта его списать невозможно.

  Своими мыслями я поделился с капитаном Рыжаченко и своим начальников Узилевским, еще не зная, что сам себе вырыл яму, куда меня свалит мой начальник.

   Я подготовил радиозонд к выпуску сам от начала до конца: наполнил шар водородом, собрал радиозонд, прикрепил его к шару и отпустил на волю. Шар тут же стал подниматься вверх, я сел за стол , склонился над миллиметровой бумагой и стал записывать сигналы, а потом их обработал.

  Шар с радиозондом дорогая штука, а работа с ним ничего не стоила.

  - А как вы определяете, годный прибор или нет? - поинтересовался капитан.

  - Путем визуального осмотра.

  - Это пустяковая работа: осмотрел, закрутил кусачками потуже и айда в атмосферу.

  -Попробуйте, может, получится.

  - Не тебе мне давать советы, сопляк. Я вот в институте зубрю науки, вот это да, там сложности, будь здоров.

  - Сколько лет на первом курсе - три, четыре? Ну не скромничайте, капитан! чего уж там. Если в тыкве один раствор -никуда не денешься.

  - Ты свои вещички собрал?

  - Еще не рыпался.

  - Почему?

  - Ну, как-то надо с местным командованием решить этот вопрос. Мы же не в гостях у тети Мани?

  - Этот вопрос я решу без тебя, сопля избалованная. Иди все собери и жди команды.

  Но в этот день мы не уехали. Видать Рыжаченко позвонил Амосову, а Амосов уважил его просьбу, и мы остались еще на два дня.

  В оставшиеся сутки я провел еще один инструктаж.

  Помещение, где хранятся приборы слишком влажное и хотя медные провода не ржавеют, но покрываются налетом, что не способствует нормальному контакту между собой. Простым, но очень важным моментом является наполнение шара водородом: он должен быть наполнен так, чтобы не разорваться и чтобы не лететь как птица с подбитым крылом. Это ребята тоже не соблюдали.

   Я восстановил зондирование атмосферы до одиннадцати километров по высоте полностью, проверил приборы, подчистил контакты, провел ревизию крепления радиозонда к наполненному водородом шару.

  - Очень хорошо, - сказал Рыжаченко, - только я боюсь, что, как только вы уедете, у нас начнутся те же проблемы. Если бы вы согласились перевестись к нам, я сразу поставил бы вас на сержантскую должность. Я добьюсь вашего перевода у майора Амосова.

  - Спасибо, товарищ капитан, но у меня в Минске так много связей, что лишиться всего этого я просто не могу. У меня девушка, вечерняя школа, библиотека, ради этого я терплю издевательства своего командира, а тут лес, я тут сойду сума. ..., вы лучше подберите толкового парня и пришлите к нам на стажировку, я обучу его, даю вам честное слово.

  - Возможно, я так и поступлю. Спасибо и на этом.

   ***

  Мы с капитаном вернулись в Минск. Я доложил майору Амосову обстановку, объяснил причину сбоев зондирования атмосферы в Крупках, поделился мыслью обучить присланного капитаном Рыжаченко солдата.

  - Так Узилевский мне доложил, что там, в Крупках, ничего особенного не было. Так, дескать. провод один отошел и он его соединил, после чего пошел в нормальном русле.

  Я рассмеялся и тут же умолк, сделав виноватый вид.

  - Все, я понял. Можете быть свободы.

   Дальше последовали обычные рабочие дни.

  Бывшее бомбоубежище, в котором мы теперь работали на обочине Логойского тракта, было захламлено обломками какого-то сооружения, состоявшего когда-то из железобетонных плит, непонятно кем и когда разрушенного. Никто и не думал убирать эти плиты, поскольку нужна была техника - подъемные краны, дробилки и тяжелогрузные машины, способные увезти эти остатки плит, куда-нибудь на свалку. Должно быть, это было солидное здание, подвергшееся бомбардировке немецкой авиацией во время войны.