Правнук брандмейстера Серафима

«Неужели из-за меня? Неужели любит? – мучил он себя. – Не так, как я, но хоть чуточку, хоть немножко. Она ни разу не говорила, что любит. Теперь, после всего, что было, наверное, уже глупо об этом спрашивать…»

– Ты же знаешь, будь моя воля, отобрал бы у тебя телефон, – Танюшкин вдохнул восхитительный запах ее нагретых солнцем волос.

– Забирай! – она улыбнулась и без колебаний протянула ему мобильный. – Сегодня больше никаких звонков!

Он взял ее телефон с огромным экраном. Поначалу, еще в поезде, он никак не мог понять, что за модель. После объяснений Ганеши стало ясно – привет из 2017-го.

«Послезавтра самолет. Может, все-таки рассказать ей?»

Он не мог избавиться от мысли, что время сжалось до предела и, возможно, у них остались всего день, ночь и еще несколько часов. Потом счет пойдет на секунды. Самолет и неизвестность впереди. Черный тупик или свет. Это уж как повезет.

Где он окажется? Вместе с Марианной в Москве в 2017 году – или его забросит в богом позабытую дыру вроде Черапунджи? Да еще непонятно, в какой год… А может случиться и так, что и дыра прошлого века покажется неземным счастьем.

Есть и такой вариант, как «иная реальность, откуда нет путей в привычный тебе мир». Кажется, так говорил Ганеша. Но сидеть здесь, в Индии, и ждать у моря погоды – тоже не выход. Может получиться еще хуже.

Помнится, ему разонравилось ехать по накатанным рельсам в надежном поезде. Захотелось перемен. И где он теперь, его поезд? Похоже, затонул на дне Ганги. Воистину, бойтесь своих желаний, они могут исполниться! – Марианна! Я хотел тебе сказать… – решился он наконец.

– О чем? Ты сегодня какой-то особенно загадочный!

Она почувствовала его колебания. Встала на цыпочки и обняла за шею, приблизив к его лицу свое. Он заглянул в ее искристые, мерцающие загадочным светом глаза и выпал из реальности.

– Ты такая красивая!

Слава притянул к себе притихшую Марианну и выбросил тревожные мысли из головы…

Вечером, когда Марианна ушла в душ, Танюшкин выскочил на улицу и постучал в окно Дашиной комнаты.

– Тебе чего? – не слишком приветливо спросила та, выглянув из-за приоткрытой двери. Он заметил, что голова ее по-смешному обмотана полотенцем.

– Даш, будь человеком! Можешь передать от меня Марианне письмо, когда будешь в Москве? – торопливо заговорил Слава, настойчиво всовывая ей в руки конверт.

– А сам чего не передашь? – Даша была явно не в настроении.

– Долго объяснять, – он воровато оглянулся на дверь своего номера. – Поможешь?

– Ладно, – смерив его подозрительным взглядом, Даша взяла конверт. – Когда передать?

– Как вернешься в Москву, а может, я еще его у тебя сам заберу, – заспешил Танюшкин. – Спасибо тебе, Даш! Ты… – Настоящий друг! – скривилась она и захлопнула дверь.

Глава 8 Твой Слава

Войдя в комнату, Даша прошла к лежащему на полу раскрытому чемодану, купленному в местном магазинчике. Вещей в нем было всего ничего, особенно по сравнению с гигантским рюкзаком, с которым она приехала в Индию. Волшебная страна руками своих ловких граждан одним махом освободила ее и от вещей, и от привязанности к ним, сразу дав понять, что бывают и другие ценности.

Ну и гад же ты, Славка! Нашел друга! Она с неожиданной для себя злостью швырнула письмо на дно чемодана. Но тут ей вспомнилось смущенное, как у нашкодившего мальчишки, лицо Танюшкина, который явно что-то недоговаривал. В голову пришла тревожная мысль.

– Опять решил влипнуть в историю? Нет, Славик, и не надейся! – устало вздохнула Даша и, взяв конверт, включила чайник.

Зная способность Танюшкина находить себе приключения на пятую точку, она не испытывала никаких угрызений совести.

– Вот, прочти! – спустя пять минут Даша протянула Марианне распечатанный конверт. – Письмо от Славы! – Какое письмо? Откуда оно у тебя? – растерялась та.

– Слава попросил, чтобы я отдала его тебе в Москве, – хмуро пояснила Даша.

– В Москве? – переспросила сбитая с толку Марианна.

– Я решила, тебе лучше прочесть его сейчас! А я пока пойду, – ответила Даша.

Глаза ее странно блестели, и она то и дело терла их маленьким кулачком.

Марианна нерешительно взяла листок, исписанный незнакомым крупным почерком, развернула.