Право имею

— Вы выглядите довольно взрослым, так сколько вам? — спросил с улыбкой Бесов и наконец достал руку из кармана. Облегчения Глеб не ощутил. Он по-прежнему неуверенно чувствовал себя без маски и возможности просто пристрелить человека, который его нервировал, но убеждал себя, что нельзя стрелять во всех, кто явился к нему на приём.

— Восемнадцать.

— Хм… значит, в пятнадцать он обзавёлся сыном. Ох уж эта золотая молодежь… Я думаю, что с деньгами отца вам хватает помощников. Я тут по другому вопросу.

Будучи уже новой личностью, Глеб носил очки, но часто забывал про них. Они приносили ему облегчение, когда нельзя было надеть маску. Вот и сейчас он быстро достал их из футляра на столе и ловко нацепил на нос, словно чтобы рассмотреть гостя. Будто стёкла могли его спасти от способности Бесова.

— Ваш отец вёл один опасный проект. Он не говорил вам?

— У него, как я понял, было много опасных проектов, — быстро проговорил Глеб, глядя в сторону. Он не скрывал, что хотел бы побыстрее спровадить гостя.

— Это точно. Но я говорю про Чертей. Я был посвящён в этот проект.

Глебу понадобились силы даже не на то, чтобы лицо сохранить. Нет, он не заволновался. Напротив — лицо окаменело и на секунду в нём могло проскользнуть прежнее хладнокровие, которое тут же смылось паникой.

— Отец был связан с Чертями? — спросил Глеб. — Как?

— Курировал их, — шёпотом продолжал Бесов. — Насколько я знаю, Черти ещё живы. И могут попробовать связаться с вами.

— О боже, — выдохнул Глеб и взгляд снова отвёл. Постарался очень натурально дрожать. — Ещё этого не хватало… слушайте, я не хочу с этим иметь дел. Я ничего не знаю…

— Я верю. Но я мог бы помочь вам избавиться от этой проблемы. Ведь они же наверняка будут требовать.

— Как? Как поможете? — взволнованно продолжал Глеб, и Бесов отрезал:

— Убью их.

Глеб подумал, вполне реалистично подрожал и губами тоже, а потом, всё так же глядя в сторону, приказал:

— Убирайтесь.

— Ты же сам не справишься, — усмехнулся Бесов.

— Не было у отца никаких дел с Чертями. Много вас таких ходит и за деньги обещает…

— Я и не говорил, что за деньги.

— Пока не говорили. Убирайтесь. Я просмотрю бумаги отца и буду знать, с кем он имел дела. И пока что вашего имени я там не видел. И кстати, вам не назначено, — Глеб глянул на него снизу вверх, от стола. Осторожно, словно проверял границу своих возможностей. Бесов не выглядел побеждённым, но развернулся к двери.

— Мой номер у вашего секретаря. Если вам понадобится помощь… с чем угодно — позвоните.

Глеб показал закрывшейся двери средний палец, потом бросился к зеркалу на стене — смотреть, нет ли зелёного тумана в глазах. Всё было чисто.

* * *

Ева бродила в темноте целую вечность. Она не чувствовала холода, но понимала, что вокруг должно быть морозно. Она шла по чему-то вроде рыхлого ила, но ноги по лодыжки утопали в темноте и не было видно, что творилось внизу. Вокруг тоже ничего не было видно. Иногда она слышала голоса. Иногда, довольно часто, из темноты выплывали белые фигуры с глазами-бельмами, проходили мимо, не задевая. Никто не узнавал в ней живую. Но никто и не узнавал в ней Чёрта и не набрасывался на неё.

Наконец, эту самую вечность спустя, она увидела вдалеке огонёк. Сначала испугалась и приняла его за проводник ещё глубже, в другой круг ада. Но, приблизившись, разобрала, что это и правда всего лишь огонёк — он тоже был вроде как в воздухе, ни на чём не стоял. Напротив огня сидел Леонид, словно костёр в лесу развёл.

— Я знал, что ты меня найдёшь, — произнёс он и в этот момент показался Еве стариком.

— Ты умер, — выдохнула она. Хотя они подозревали — а всё равно стало не по себе. Они пережили Леонида — кто бы мог подумать.

— Как Глеб?

— Осваивается.

— Видел тут его настоящего отца. Ну и рожа, — засмеялся Леонид. — Всю жизнь был смелым, а дальше идти не хочет, ссыт чего-то. Все эти годы тут ошивается. Я ещё немного тут побуду и пойду, хотя там, конечно, тоже ничего не ждет… я вот тут сидел и иногда приходили Черти… Саша приходила. А мои, которые самые первые — нет. Ушли… Тут так холодно. Тебе нет?

— Нет. Я в порядке. Меня прислал Глеб.

— Я понял, — кивнул Леонид. — Правильно мыслит… Скажи ему, что это Бесов.

— Что произошло?

— Он сказал, что может заставить меня говорить. Может даже заставить меня вытащить и перестрелять вас. Короче, что сделает так, что всё рухнет. Всё, что я так долго готовил… и он мог бы, вы с Глебом знаете. Только я ощутил, что крыша начала ехать и стало хотеться на вас всех собак и наёмников спустить — сделал как Ник. Чтобы наверняка. Я смотрел, куда стрелять точно. Знал, что пригодится. Так что… я почти что победил, а? Как тебе?

— Не очень похоже на победу, — честно призналась Ева. Ей было даже жаль его — потерянного, одинокого. Если было бы нужно, она бы соврала, что Глеб пересобрал Чертей и те снова в деле. В конце концов, этот человек спас её и дал новую жизнь — Ева относилась к этому так, кто бы что ни говорил.

— Так я только ступенька. Всё для вас, ребят, — улыбнулся Леонид. — У Глеба крыша не поехала?