Право имею

Он представлял, как за ним приходят спецслужбы или полиция. И как он, словно Роршах из «Хранителей» будет пробиваться с боем. Доведёт их до паники, спалит нескольких. Представлял их вооружёнными огнетушителями, и как его ловят словно в фантастических фильмах, потому что он нужен им живым. Он никогда не думал, что первыми за ним придут Черти. И не нашёл в себе сил драться против них.

Схватил из коридора куртку, впрыгнул в ботинки. У входной двери было жутко, казалось, что вот-вот палить начнут прямо через неё. По дороге к балкону, бегом, подхватил деревянную копилку с замком и самой большой заначкой. Сломал её об косяк балкона и переложил наличку в карман. Пластиковые карты были с ним, но по картам его и обнаружить могли, он это знал. Побег занял несколько секунд. Хотел на последок и квартиру спалить, но рука не поднялась — тут было столько вещей, оставшихся от мамы, столько воспоминаний.

Когда рванул ржавую железную дверь пожарного выхода в полу балкона, ощутил и прилив адреналина вместе с этим рывком. Казалось, он сам теперь горел изнутри. Хотят погоню — будет погоня. Спрыгнул на балкон к соседям, захлопнув крышку пожарного выхода. У соседей было темно, а на люке стоял старый стол и пустые ящики. Когда Павел двигал их, ему показалось, что он расслышал и звуки из своей квартиры. Квартиры, которая теперь была пустой.

Балкон ещё этажом ниже оказался не застеклённый, и Павел смог осторожно выглянуть. В его квартире ещё горел свет, но теней не было и никто не показывался. Вместо того, чтобы успокоить — это насторожило.

«Что, если мне показалось, и пришли не за мной, а рекламщики теперь так крадутся, чтобы за спам в двери не получить в лоб?»

«Что, если они поняли и ждут внизу?»

«Что, если они специально спугнули, а сами засели в засаде, тут деваться некуда».

Посмотрел вниз — во дворе были люди, выглядели они обычными обывателями. Павел плохо знал соседей в лицо и не мог сказать, кто из них просто притворяется местным.

На втором этаже пожарный выход вниз был заклеен монтажной пеной, в комнате горел свет, и Павел успел заметить только, что кто-то выбежал из неё, как только он тяжело рухнул на балкон. Со второго этажа прямо через перила спрыгнул в снег. Не успел подумать о том, как на него посмотрят, как от подъезда раздалось:

— От любовницы?

Там курил мужик лет тридцати, в спортивных штанах и с наброшенной на плечи курткой. Павел приметил, что кончик сигареты у него еле тлел. Вылез из сугроба, отряхиваясь, как пёс, из какого-то излишнего азарта поднёс пальцы к сигарете и поджог ярче. Мужик не удивился, решив, что это была зажигался. Дёрнулся только от неожиданности.

— От неё, — ответил зачем-то Павел и — пошёл, засунув руки в карманы. Спокойно, буднично, словно каждый день так спускался.

* * *

— Что значит ушёл? — Леонид был так зол, словно такого раньше никогда не случалось и Черти впервые кого-то проворонили. Глеб докладывал через гарнитуру и от того казалось, что он говорил сам с собой. Хотя он и докладывал, что цель ушла, они с Евой быстрым шагом двигались через дворы, через сугробы, куда-то напролом.

— Его кто-то предупредил, — вместо этого ответил Глеб. Голос оставался ровным, хотя Ева запыхалась.

— Не может быть. Я его своей способностью нашёл. Его никто больше не мог найти.

— Значит, у кого-то другая способность. Находить, — у Глеба получалось говорить это мягко, спокойно. Словно он и не издевался.

— Быть не может. Где Ник? В доме? У него была информация…

— Он отсыпается после клуба, они вчера ходили, — в голосе Глеба Ева уловила колебание. Одновременно в этим Ева снова уловила метрах в семи от них уже знакомый силуэт. Глеб ничего не говорил, и до доклада Еве казалось, что они не упустили его — уже минут десять они шли за сгорбленной фигурой куда-то спешащего парня. Они и сейчас его преследовали.

— Глеб, я сам спрошу у него. А вам лучше бы найти этого парня. Я же говорил, это для вашего же блага.

Глеб сбросил вызов.

Приблизиться они не могли — парень выбирал людные улицы и дворы, озирался, но их, кажется, не замечал. Играла на руку и темнота и то, что все были в таких же чёрных куртках. Да и Глеб старался догонять так, чтобы не попадаться цели на глаза.

— Мы можем пристрелить его и скрыться, — Ева произнесла это не предлагая, а прощупывая почву. Проверяя свою догадку. — Пока люди сообразят, что случилось…

— Тихо, — шикнул Глеб. — Нас через два квартала повяжут. Просто иди за мной.

— Зачем было врать боссу? — спросила Ева. Она не могла назвать Леонида его позывным, но и именем опасалась. Пусть без масок, но они были на задании.

— Наверное за тем же, что и предупреждать цель о нашем визите, — с досадой бросил Глеб, вытягивая шею, чтобы рассмотреть преследуемого. Ева отстала, пытаясь понять смысл только что сказанного. Когда до неё дошло, первой мыслью было паническое: «Нику пи***». Потом она задумалась, почему не разозлилась на него. Потому, что не было доказательств и Глеб мог быть прав — кто-то ещё нашёл их цель раньше?