Право крови

– Что это за тварь? – зарычал Ахилий, придерживая за плечи ошеломленную Серентию. – Одни когти чего стоили… а уж глаза…

Однако ответил ему не кто иной, как Лилия – Лилия, появившаяся за спиной Ульдиссиана столь же внезапно, как и он сам несколькими минутами раньше.

– Ясно, как день, – объявила аристократка, властно, по-хозяйски обняв брата Мендельна, – это и есть тот самый убийца, которого разыскивали в Сераме. Тот самый изверг, что лишил жизни злосчастных миссионеров, кто же еще!

Ульдиссиан и Ахилий с Серентией приняли этот ответ без сомнений, и даже Мендельн вынужден был признать ее суждение вполне очевидным. Действительно, при виде ужасных когтей состояние мертвого тела одного из проповедников наводило на определенные мысли. Вдобавок, диковинная тварь была изрядно хитра, и даже с легкостью говорила по-человечески. Несомненно, при помощи завораживающего взгляда она лишила обе жертвы способности двигаться и сделала свое гнусное дело, ну, а ее невероятное проворство вполне объясняло, как ей удалось совершить оба убийства в столь краткое время.

Однако до конца его все это не убедило. Более того – кое-что в этом ответе весьма его беспокоило.

– Да, но как она могла оказаться здесь? От Серама мы уже далеко.

– Что значит «как»? Естественно, отправившись следом за Ульдиссианом! Не забывай: виновным все полагали его. Стоило ей прикончить Ульдиссиана, и никто даже не заподозрил бы, что виновата во всем эта мерзость!

Опять-таки, вполне резонное объяснение… однако Мендельн никак не мог представить себе, чтоб ужасающее создание пустилось в погоню за Ульдиссианом только ради этого. О подозрениях, будто в убийствах виновен этакий сверхъестественный зверь, ни деревенские жители, ни мастер-инквизитор не обмолвились ни словцом. Все полагали убийцей человека, а многие – слишком многие – сочли этим человеком Ульдиссиана.

И тут ему вспомнилось еще кое-что.

– Она кого-то звала, – выпалил Мендельн. – Под самый конец она звала кого-то на помощь.

– Точно так, – подтвердил и Ахилий, помогая Серентии встать. – Я тоже слышал.

Лилия обняла Ульдиссиана крепче прежнего.

– Вздор это все.

Но старший из Диомедовых сыновей согласно кивнул Мендельну.

– И я слышал, да, вот только имя из головы вылетело.

Мендельн сосредоточился, вспоминая все заново.

– Великий… Великий Люцион. Да, Люцион, – проговорил он. Отчего-то один звук этого имени заставил его содрогнуться. – Вот к кому она обращалась.

К сожалению, это имя ему ни о чем не говорило, и во взглядах других узнавания он не заметил – даже как можно пристальнее, как можно неприметнее вглядевшись в лицо Лилии, не обнаружил в нем ни намека на осведомленность.

– Должно быть, это кто-то из кланов магов, – внезапно объявил Ульдиссиан, угрожающе сверкнув глазами. – Убитые были посланцами Церкви и Собора. Кому же за ними охотиться, если не магам?

– Да, – немедля согласилась Лилия, на взгляд Мендельна, едва ли не обрадовавшаяся сообразительности брата. – Это кланы магов. Конечно же, это они. Мендельн, разве ты не согласен?

С этим она одарила Мендельна улыбкой, какой до сих пор улыбалась лишь брату. Мендельн почувствовал, что краснеет.

– Кланы магов, – с воодушевлением произнес он, энергично кивая. – Да, разумеется.

И все-таки Мендельн не смог не задаться вопросом: какое кланам магов, безнадежно увязшим в противоборстве друг с дружкой, дело до пары скромных миссионеров, проповедующих в захолустной деревушке?

Однако все прочие на этом и успокоились. Ульдиссиан оглядел остальных, будто отец – детишек.

– С этим мы можем разобраться позже. Все только лишний раз подтверждает правильность моего решения.

Мендельна охватили дурные предчувствия.

– Какого решения?

– Серам для меня теперь – прошлое, а не настоящее и не будущее, – заговорил Ульдиссиан. Тем временем Лилия, не убирая руки с его талии, шагнула вперед и встала с ним рядом. – Я о том никогда не просил, однако какая-то сила удостоила меня дара…

– Дара? По-твоему, случившееся – это дар?!

– Цыц ты, Мендельн. Помолчи.

Изумленный, Мендельн уставился на Серентию: от нее он подобного не ожидал. Кому-кому, а ей бы в первую очередь счесть все случившееся ужасным и уж точно – не даром свыше. Однако сейчас в ее голосе явственно слышалось благоговение… благоговение перед Ульдиссианом.

Тогда Мендельн взглянул на Ахилия, но охотнику, по всей видимости, не хотелось идти наперекор чувствам любимой девушки. Лицо его оставалось непроницаемым.

– Да-да, именно дара, – продолжал Ульдиссиан, будто Мендельн – несмышленое дитя, которому все нужно растолковывать попросту. Сделав паузу, он улыбнулся. – На самом деле, такой дар имеется в любом из нас. Идемте. Вернемся в лагерь, и я все объясню. Потом поедим, а после надо бы как следует отдохнуть. Как-никак, до Кеджана скакать почти неделю.

– До Кеджана? – Не ожидавший ничего подобного, Мендельн едва не поперхнулся этим названием. Выходит, теперь они едут в Кеджан? – Но… но как же насчет моря?

– До Кеджана, – повторил Ульдиссиан, не сводя взгляда с Лилии. – С чего ж еще лучше начать преображение мира?