Право на любовь

«…получившуюся смесь довести до кипения. Добавить мелко растертый корень тысячелетника, отвар из цветов папоротника, безоар. Закрыть герметичной крышкой. Варить до полного растворения камня, периодически накладывая заклинание «Магнолии».

Я отвлеклась, перебрала сваленные на столе черновики с заметками и неумелыми чертежами плетений, отыскивая нужную схему. Нахмурилась, пытаясь разобраться в нарисованных мной же самой линиях. «Магнолия», создающая температуру жерла извергающегося вулкана в локальной области, относилась к высшим чарам, используемым при приготовлении зелий. Я еще не работала с колдовством подобного уровня. Что ж, Ланка, самое время научиться. Сегодня же попрошу у сестры разрешения похозяйничать в лаборатории. И учителя, на всякий случай.

Дверь в комнату отворилась. А вот и Харатэль, легка на помине.

— «Искусство боевых плетений» Лоали, — сестра подобрала одну из книг, разбросанных тут и там на полу, задумчиво перелистала несколько страниц. Положила на стол. Задержала взгляд на открытом фолианте. — «Тайны зельеварения» Черетты. С тех пор, как вернулась в Храм, ты только и делаешь, что зубришь. Не узнаю маленькую лентяйку.

Я неопределенно пожала плечами.

Прошедшие после обратного превращения две недели я провела в добровольной изоляции. Клану было объявлено, что эсса приболела: Харатэль решила на время ограничить круг моего общения. Я могла только догадываться, какие трудности принесло сестре появление в небе над Храмом настоящего дракона. Что подумали обычные люди? А дворцовая стража? Не говоря уже о Каттере и Астре — старшие эссы, в отличие от меня, наверняка были в курсе существования Ключа и Владыки N'eari. А еще есть Братство, которое весьма подозрительно отнесется к подобному феномену…

Я отбросила бесполезные мысли. Глупо терзаться тем, на что не в силах повлиять. Единственное занятие, остававшееся мне, — учиться и еще раз учиться. Все прошедшие дни я упорно тренировалась, овладевая обретенным после полета волшебством. Я должна стать лучше, чтобы победить Юнаэтру и прекратить войну.

— Удивительно, ты даже Риккарда избегаешь. И это после столь трогательного бунта и отчаянной погони! — Харатэль опустилась на корточки, рассеянно потрепала разлегшуюся на ковре Алис за пушистые щеки.

— Ты же сама сказала о недопустимости союза эссы и Демона льда, — недовольно напомнила я, наблюдая, как сестра бесцельно слоняется по комнате и перекладывает мои вещи. В последний момент выхватила из ее рук письмо Алика: короткое, всего несколько фраз с неуклюжими словами ободрения-утешения — мишка, в отличие от покойного Криса, никогда не умел красиво выражать собственные мысли.

— С каких пор вы начали меня слушаться, юная леди? — вскинула бровь Харатэль.

Рик был еще одной причиной, по которой я зарывалась в справочники. Учеба помогала мне не думать об отношениях с северянином. Оказываясь с ним наедине, я ощущала себя… неловко.

Возлюбленный… Слово казалось мне чересчур затертым, неуклюжим и слащавым, чтобы выразить всю глубину и запутанность наших отношений.

Я была по-настоящему счастлива, когда он согласился разделить со мной полет. Мне не хватает эпитетов, чтобы описать то чувство, когда наши миры соединились. Будто меня однажды разломали на две части, а в тот миг я снова обрела целостность. Это было восхитительно! Непередаваемо! Но…

Я ощутила, как алеют уши и горят щеки. Каким наивным должен был показаться ему, слушающему песни далеких звезд, мой детский красочный мирок! А про то, как я трусливо спряталась в бесконечном сне, из которого меня вернул его голос, даже вспоминать не хочется. Хаос, как же стыдно! Я должна стать лучше! Чтобы соответствовать ему, я должна стать настоящей эссой!

Сестра закончила досмотр и упала в кресло. Откинула голову назад, закрыла глаза, ловя редкие минуты отдыха.

— Как дела? — сочувственно поинтересовалась я: Харатэль выглядела измотанной.

— Тяжело. Каттера и Астра не удержат степи Валтроса. Контратака эссы Лэргранд обернулась провалом. Альтэсса Аратай тоже отступает. Исхард пытается обойти их с правого фланга, но, похоже, крепко застрял в болотах. Мы отдаем им срединные земли. А Потерянный город по-прежнему молчит.

Новость о том, что Ису удалось выбраться из ловушки в поместье «Полярная Звезда», была единственной радостной за последний месяц. Враги стремительным клином продвигались с запада на восток, словно ножом, рассекая дружественные королевства на две части.

— Я могу помочь, — в который раз заикнулась я, заранее ожидая отказа.

— Это опасно, — возразила Харатэль. — А для тебя опасно вдвойне.

Я понимаю, сестра. Признаю, мне страшно. Только глупцы не испытывают ужаса перед смертью. Меня до дрожи пугает сама мысль о том, что придется вступить в бой. Но еще сильнее я боюсь, как однажды в комнату войдет Харатэль и скажет, что Алик и Исхард угодили в засаду. Или отряд охотников, в котором воевала Галка, уничтожен в столкновение с западными завоевателями. Или после долгого отсутствия придет не Харатэль, а одетая в траур Каттера.

«Девочка, прости… Альтэсса, твоя сестра, мертва».