Право на меч

– Песий хвост! – зарычал Стефан. – Сейчас побеседуем, сейчас мы как…

Маркель поравнялся со Стефаном и положил крупную ладонь на небольшое плечо. Деликатно подвинул дальше от первых рядов.

Сейчас присоединится Урфус, и сотники передерутся между собой. Я потер уголки глаз. Возможно, самое время отправиться к северной стене, связать веревочную лестницу, спуститься на другую сторону холма и попытаться удрать. Обернувшись к донжону, я увидел Рута: он уже напивался с солдатней, явно не подозревая, кто пожаловал на праздник.

– Я думаю, всем нам теперь понятно, чем кончится дело, – Барн обвел рукой замок. Перед его скакуном сидел на коленях связанный Эдельберт, почти незаметный в рядах. – Но не думаю, что оно должно кончиться совсем паршиво!

Вирм стал расталкивать людей, чтобы подобраться к Барну. Похоже, никакой договоренности на этот счет у них не было.

– Золото или кровь? – Барн весело посмотрел на своих ребят по правую руку, те держали остатки войска Долов в стороне. – Выбор за вами, господа.

– Так вы что же, вместе? Али порознь? – Маркель почесал космы.

Наемники снова загоготали. Задние ряды одергивали тех, кто стоял впереди, и переспрашивали их. А потом присоединялись к веселью.

– Мы с теми, кто заплатит больше, Маркель! – Барн ухмылялся. Он обернулся к своим подпевалам и уточнил так, чтобы слышали даже мы: – Я доступно сказал, нет?

– Предельно! – так же громко ответил его сосед.

– Яснее ясного!

Вся Восния – это бесконечный цирк.

– Я его урою, – уже тише сказал Стефан. Хенгист явно упрашивал его остепениться.

Хватит одного приказа, чтобы начать резню. Резню не в нашу пользу.

– Глупая ситуация, – посетовал Урфус, опасно высунувшись вперед, поближе к войску Долов. – Что, если я предложу сначала покрошить этих продажных шавок, а уж потом свести наши счеты, а, Вирм?

Сотник Долов покосился на Барна, затем – на Урфуса и явно выругался. Казалось, никто вообще не понимает, какого дьявола происходит. Никто, кроме Барна и его ребят.

Я потер уголки глаз. Эдельберт даже в плену старался выглядеть побитым монархом. Стояние затянулось.

– Чего тут говорить! – Стефан так гневался, что казалось, его вот-вот хватит удар. – Один приказ, и голова этого пса…

Сами по себе дела никогда не становились лучше, нет. Не в этом краю. Урфус развернулся и пошел к Стефану.

– Война поимела тебя со всех сторон, а, Барн? – крикнул я, приложив ладони ко рту.

– Кто тебе дал право… – начал Стефан, и к его возмущению присоединился сержант. Я их не слушал.

Сотник Псов широко улыбнулся:

– А то! Видишь, как обернулось? – Пока Барн говорил, Стефана умоляли заткнуться – его угрозы тонули в бормотании солдат. Никто не желал окунуться в новую бойню, едва завершилась старая. – А ведь я звал тебя в наши ряды…

– Какая честь, – я поддержал беседу, пытаясь выторговать время, сообразить хоть что-нибудь.

Этот замок – все чертово всхолмье! – точно проклят. Сколько я отдал, чтобы оказаться здесь, сколько…

– Никакой чести, только немного смекалки. Говорят, я хорошо разбираюсь в людях, – Барн постучал пальцами по виску. – Если бы не твои усилия, всего этого, – он щедро повел рукой вдоль поля, а затем обвел замок, – точно бы не случилось.

Сотники спорили. Но Урфус очень внимательно слушал наш разговор. Я почувствовал себя без пяти минут повешенным.

– Не понимаю, о чем ты. – Я проглотил ком в горле.

– Какая скромность! – Барн толкнул ногой Эдельберта, накренившись в седле. – Даже наш общий друг знает, о чем речь.

– Как он смеет говорить за нас?! – Вопли Стефана прерывались тихим бормотанием Маркеля. Косматый великан успокаивал визгливого безумца. Солдаты топтались, частенько оглядываясь на донжон. Понять их мысли было нетрудно. Из сотников никто даже не думал, как мы будем выкручиваться из этой западни.

– Так что, – веселился Барн, – может, пока не поздно, присоединишься?

– Не имею привычки менять стороны.

Кажется, сожаление все-таки проскочило в моем голосе.

– Благородно, но глупо. Сержант, что вы ему обещали?

Хенгист издал какой-то странный звук.

– Не твоего ума дело! – взвизгнул Стефан.

– Видишь? Сплошное хамство! Неужто ты ждешь благодарности от этих людей? – Барн вывел коня немного вперед, не опасаясь стрел. Возможно, ни у кого и не осталось сил оттянуть тетиву. – Помнится, был у второго похода один сержант…

– Тувир, – уточнил я.

– Верно, Тувир. И где он теперь? – Барн обернулся, словно высматривал сержанта у лесов. – Уж не думаешь ли ты, что сержант, этот не бедствующий в целом человек, с первого года предал своего господина?

– Клевета! – крикнул Стефан, но солдаты уже зашептались.

Барн отпил из фляги и поднял ее, словно приготовил тост.

– Я никогда не уважал Тувира, но стоит признать, уж он-то больше всех нас отведал благодарность Восходов. – Кажется, в рядах войска кто-то выразил уклончивое согласие. – Побывав в трех войнах, я понял, что есть лишь две достойные вещи. – Фляга исчезла. Палец на руке Барна поднялся в небо. – Жизнь! – Второй, указательный, поднялся следом. – И хорошая жизнь!

Наемники поддержали речь, постучав по нагрудникам. Кто-то присвистнул. Барн продолжил громче: