Право на одиночество

И Алиса, взяв меня за руку, потащила за собой в комнату. Я вертела головой, рассматривая шикарную обстановку. Да-а-а, никогда бы не подумала, что сдержанный и интеллигентный Громов живёт в такой роскоши. Вокруг было столько золота! Люстра с золотыми «висюльками», белый шкаф для одежды с золотой отделкой, зеркало в золотой раме. Кажется, если бы я жила в подобной обстановке, то страдала бы хронической желтухой.

— Сколько сегодня гостей будет? — спросила я Алису, как только она усадила меня — о, боги! — в светлое кресло с золотыми ручками.

— Ещё четыре девочки. Ты первая пришла! — сообщила мне Лисёнок, плюхаясь на стул.

Я удивилась. Всего четыре девочки? А вот еды на столе было столько, как будто Громовы ожидали к обеду целую роту солдат.

Я посмотрела на Анжелику, стоящую в дверях гостиной (по крайней мере я мысленно именно так обозвала эту комнату). Девушка скрестила руки на груди и глядела на меня с явным презрением во взгляде. Вот интересно, почему она так странно смотрит?

Раздался звонок в дверь, и Лисёнок с криком: «Наверное, это папа!», побежала к двери. Воспользовавшись этим, Анжелика подошла ко мне вплотную. В её движениях ощущалась агрессивная кошачья грация. И я в который раз за последние пару минут поразилась, насколько она не похожа на Максима Петровича.

— Держись подальше от моего отца, — прошептала Анжелика, тыкая в меня пальцем, — ты, офисная шлюха.

Оп-па! Шлюхой меня ещё никто не называл, по крайней мере серьёзно. Я с изумлением посмотрела на девушку. Любопытно, с чего ей пришла в голову такая мысль?..

— А вот и я! — послышалось от двери. Я перевела изумлённый взгляд на вошедшего Громова. В одной руке мой начальник нёс большой торт, а за другую его держала Лисёнок. Девочка что-то радостно говорила.

Увидев Анжелику, которая не успела стереть со своего лица презрительную гримасу, и очень удивлённую меня, Максим Петрович перестал улыбаться. Поставив торт на стол, он усадил Алису и тихо сказал:

— Девочки, посидите пока здесь, а мы с Наташей пойдём на кухню.

— Ну-ну, — усмехнувшись, буркнула Анжелика.

— Лика, — произнёс Громов с укоризной в голосе, — очень прошу тебя, хотя бы сегодня не порть всем праздник.

И, не дождавшись ответа, Максим Петрович поманил меня за собой.

Кухня была огромной. Я с трудом удержала завистливый вздох, рассматривая резные деревянные шкафы (слегка позолоченные, конечно), симпатичные табуретки, а главное — большую плиту, столешницу из искусственного камня, огромный холодильник… Хорошо, что белый, а не золотой.

— Что она тебе сказала, Наташа? — отвлёк меня от разглядывания кухни Максим Петрович.

— Ничего, — ответила я, улыбнувшись. — Просто поздоровалась.

Громов недоверчиво посмотрел на меня, вздохнул и, взяв за руку, привлёк к себе. Я задержала дыхание, когда он осторожно провёл ладонью по моей щеке и, улыбнувшись, сказал:

— Ты сегодня очень хорошо выглядишь. Почти как тогда, в мае. Только тогда ты выглядела на восемнадцать, а сейчас на шестнадцать.

— На работе я не могу позволить себе так выглядеть, так хоть в гостях оторвусь.

Я чуть не упала, когда Громов стал одной рукой гладить меня по спине, а второй осторожно приподнял подбородок и стал медленно наклоняться к моим губам…

Остановившись в паре сантиметров от цели, Максим Петрович выдохнул:

— Что сказала тебе Лика, Наташа?

Его дыхание обожгло мои губы. Это явно было нечестной игрой — в такие моменты я почти переставала соображать. И на то и был расчёт, видимо, потому что я ответила:

— Она назвала меня офисной шлюхой и посоветовала держаться от вас подальше.

Громов отпустил меня в тот же миг. Я с удивлением посмотрела на него. Максим Петрович явно разозлился: он сжал кулаки, губы превратились в тоненькую ниточку, а глаза потемнели.

— Всё в порядке, — я уже обрела способность соображать, — я не сержусь на вашу старшую дочь. Лика просто пришла к неверным выводам, это бывает. А где ваша жена, кстати?

Кажется, Громову стало чуточку легче, потому что кулаки он разжал.

— Лена сейчас в отъезде. Пойдём, вернёмся в гостиную, я уже слышу, что к Алисе пожаловали очередные гости.

Когда мы вошли в комнату, оказалось, что все остальные уже пришли. Четыре девочки одного возраста с Лисёнком уселись за стол и явно глотали слюнки, глядя на многочисленные вкусности.

Анжелика сидела в том самом кресле, где раньше сидела я. И я невольно залюбовалась ею. Эта девочка вырастет настоящей красавицей. Если уже в таком юном возрасте она настолько хороша собой…

Внезапно я поймала себя на мысли, что пытаюсь представить жену Громова. Алиса похожа на него, Анжелика — на мать. Получается, она не менее красивая.

— Приступим к трапезе и открыванию подарков? — весело поинтересовался Максим Петрович, когда мы все перезнакомились. Алиса взвизгнула от радости и схватила первую коробку. Пока все были заняты разглядыванием подарков, я краем глаза следила за Громовым. Он подошёл к своей старшей дочери и, склонившись над Анжеликой, что-то сказал. От этих слов на её щеках вспыхнули два красных пятна.

Я отвела взгляд. Алиса распаковывала очередной свёрток, который оказался моим.