Право на первую пулю

– Любовь, командир. Она одна виновата… Она во всем виновата… – фальшиво пропел он. – Моей любви, как она говорила мне много раз, герой нужен был, я, щенок малолетний, вот и бросил медицинский институт и пошел учиться в девятую роту Рязанского училища ВДВ[23]. А пока я учился, на втором уже курсе, моя любовь вышла замуж за главного бухгалтера крупного по нашим местечковым меркам треста. Так вот все и закончилось. А сложись все иначе, был бы я хирургом, как мой отец. Или патологоанатомом, как мама.

– Ладно, – нажатием кнопки на КРУСе я снова включил связь внутри взвода. Саша повторил операцию со своим прибором. – Гони к своим мальчишкам. Они, наверное, уже заждались, волнуются.

Саша резко развернулся, но побежать не успел. Снова прозвучала пулеметная очередь. Пули ударились в зубья бойниц.

– Вот теперь точно мой друг лысый ствол сменил, – сказал Саша и демонстративно прислушался, подставив к уху раскрытую ладонь. Я повторил его жест.

К чему он прислушивался, я понял сразу после того, как прозвучал новый выстрел, теперь однозначно стрелял «Винторез». Во-первых, выстрел был сильно глухим, а «Винторез» благодаря интегрированному глушителю стреляет тише «пневматики». Во-вторых, «Винторез» имеет калибр, «девять миллиметров», и выстрел обладает особым звуком. Это только в общей стрельбе взвода стрельбу из «Винтореза» бывает даже не слышно.

– Вот теперь все в порядке. Лысого пулеметчика не стало, – сказал старший лейтенант, и я понял, что Саша, отправляясь в первый взвод, показал кому-то из своих бойцов место, где прячется лысый пулеметчик. И едва тот начал стрелять, как его самого подстрелили.

Тем временем я заметил, как из оврага вылетела граната. Стреляли из подствольного гранатомета навесом. Желали, как нетрудно было догадаться, перебросить гранату за зубья бойниц и достать осколками бойцов моего взвода. К сожалению, мы не могли ответить тем же самым. Беда в том, что снайперская винтовка, в отличие от автомата, не приспособлена для присоединения подствольного гранатомета. И «Обувка», ни тем более почти на полкило более тяжелый «Костер» просто не могут крепиться на снайперскую винтовку. Стреляли, видимо, уперев приклад в землю или в бедро, как это обычно делается. Я, конечно, за годы своей службы видел физически крепких и развитых парней, которые могли стрелять из «подствольника», зажав приклад подмышкой, но это было редкостью, да и то применялся подобный прием только для стрельбы прямой наводкой. Даже физически развитого и тяжелого человека, обычно твердо стоящего на ногах, отдача гранатомета отбрасывала на пару метров назад.

Первый выстрел оказался неточным, я бы даже рискнул назвать его прицелочным. Сорокамиллиметровая ВОГ-25[24] пролетела над взводом и взорвалась на крутом склоне, на половине дороги к автобусам. До самих автобусов даже осколки не долетали – расстояние до ближайшего было около тридцати метров от места взрыва. Второй выстрел оказался не лучше первого, с той только разницей, что граната взорвалась на пять метров ближе к нам. Третьего выстрела пришлось ждать долго. Похоже было, что стреляли в самом деле с бедра. И гранатометчик решил дать своему бедру, принявшему удар отдачи, отдохнуть. Наконец филином «ухнул» и третий выстрел.

– Ложись! – только и успел я дать команду. И сам залег за зубец стены.

Команду по системе внутривзводной связи слышали все и успели ее выполнить. Как я заметил, даже те, кого осколки и задеть не могли. Граната взорвалась на склоне перед бывшей крепостной стеной. И осколки посекли верхнюю часть зубьев. Меня они в любом случае не задели бы, мешал угол склона. При этом я легко определил, что все три выстрела были направлены в центральную часть защиты, словно «бармалеи» знали, где расположился командир взвода.

Можно было предположить, что именно здесь они готовят прорыв. Я, как это делал обычно, мысленно поставил себя на место эмира бандитов, предполагая, что он еще остался в живых, но даже если эмир погиб, кто-то должен занять его место – на это место в любой банде найдется множество охотников, считающих, что они справятся с командованием боевиками не хуже погибшего, и этот человек обеспокоится спасением других бандитов. А каким может быть этот путь – только лобовая атака. В самом деле, не ждать же банде, когда прилетит звено штурмовиков или звено вертолетов и их уничтожат прямо в овраге. Наличие у нас систем связи «бармалеи» обязаны предположить. Значит, пойдут на прорыв. Предположительно, в центральной части нашей обороны, которую начали обстреливать из гранатомета. Однако, во‐первых, обстрел оказался неудачным, во‐вторых, он может быть только отвлекающим моментом, произведенным лишь для того, чтобы мы сконцентрировали силы в одном месте, а они планируют нанести удар совсем в другом. В пользу этого варианта говорила и пауза, последовавшая после третьего выстрела из «подствольника». Бандиты, похоже, просто давали нам время на передислокацию.

Но тут с левого фланга снова раздался выстрел из DXL-5. Старший лейтенант Кривоносов, похоже, времени зря не терял.