Право на первую пулю

– Все просто, – стал я объяснять. – Где асфальт, там дорога на подушке из песка и щебня, следовательно, выше. И даже водители «большегрузов» с собой бензопилы возят – нижние ветви кедров спиливают, чтобы тент и его каркас не снимать. Это дело хлопотное и долгое. Быстрее ветку спилить.

– А буки? – спросил Ягужинский.

– У буков ветви стремятся вверх, потому дорогу не перекрывают. А высота асфальта как раз не позволяет дронам пролететь, и тем более не позволит провести бомбардировку грузовиков.

– Ладно, соглашусь, – резюмировал подполковник.

– А что с «Байрактаром»? – поинтересовался генерал.

– Я точно не могу сказать, куда он летел. Может быть, в Хмеймим, может быть, туда же, куда и мы. Разведку проводил и смотрел, нет ли нашей разведки. То есть целенаправленно искал нас. Но мы в любом случае не могли его пропустить просто так.

– Хмеймим несколькими РЛС охраняется, – сообщил Ягужинский. – Можно было бы и не рисковать.

– А вдруг они проспят… – высказал я предположение и тут же добавил, желая оправдать собственные действия: – Но я же про охранные РЛС ничего даже не слышал. Вы же, товарищ подполковник, меня ни разу не предупредили. Иначе я стал бы с «Байрактаром» связываться только в том случае, если бы убедился, что он летит нашим курсом. Нас то есть ищет…

– А Андрюша что же? – спросил Спиридонов.

– Андрей потребовал открыть ему посадочный люк и прямой наводкой пытался перехватить управление – согласно карте, до ближайшего аэродрома, откуда «Байрактар» мог бы взлететь, сто восемьдесят километров, и он надеялся на свой сигнал – «Байрактаром» же можно только на расстоянии в сто пятьдесят километров управлять. Но его сигнал оказался слишком слабым. Не справился…

Генерал покачал головой:

– Почти наверняка дроном управляли из автомобиля.

– Точно, товарищ генерал. Андрей тоже так сказал. Вертолет сильно болтало, и я не смог сбить беспилотник с одного выстрела. Первым только бензобак пробил, а вторая пуля, видимо, в каркас корпуса попала, и потому полетели искры. Короче, «Байрактар» загорелся и упал, вызвав взрыв своих сдетонировавших ракет. А мы прильнули к иллюминаторам, стали искать автомобиль управления дроном. Нашли его быстро и тоже уничтожили – командир экипажа его определил, он же ракету в него послал. Дальше двинулись к месту назначения. Вот только место для посадки вертолета пришлось долго искать. Но нашли. Не самое лучшее, но все же.

– А чем место тебе не понравилось? – проворчал подполковник.

– Слишком близко от дороги. А там разные машины ездят. Дорога может одинаково привести как в Тартус, так и в Латакию, и точно так же в Идлиб. И потому бандиты могут оказаться в любой из проходящих мимо машин.

– Резонное предположение, – заметил генерал. – И что дальше?

– Дальше мы с Андреем пошли осматривать дорогу, чтобы определить, можно ли на ней провести операцию. Экипаж оставили караулить вертолет. Задержались только рядом с двумя фурами. Именно в этот момент мы услышали выстрелы. Сначала автоматные, а потом уже ответные из скорострельной пушки – мы с Андреем побежали на помощь. На дорогу вышли сбоку, недалеко от машины. Два «бармалея» прятались за ней и стреляли, не жалея патронов, по вертолету, словно не понимали, что машина надежно бронирована. Двое других были убиты и лежали на дороге по другую сторону от машины. Как потом выяснилось, «бармалеи» ехали в Ливан на свадьбу одного из них, но, увидев вблизи российский вертолет и командира экипажа рядом с ним, не удержались, чтобы не атаковать. Командира экипажа уложили сразу. Однако уехать не смогли. Автоматическая пушка первой же очередью в клочья разнесла капот их «Ауди» вместе с двигателем и передним колесом и уложила двоих из нападавших. Подоспели мы с Андреем. Я убил жениха и прострелил ногу оставшемуся бандиту и двинулся к автомобилю одновременно с прапорщиком Андреем, который покинул вертолет вместе со старшим лейтенантом – вторым пилотом. Старший лейтенант попытался перевязать своего командира, но, убедившись, что тот мертв, бросил это занятие.

– А ты? – спросил подполковник Ягужинский.

– А я еще допросил «однорукого» «бармалея» перед тем, как бортмеханик его пристрелил, чтобы не мучился. Тот сам попросил его пристрелить. Но я не торопил события. Сначала допросил. Бандит неплохо говорил по-русски. Выходец с Северного Кавказа. Балкарец по национальности. Дома мать, отец, жена, трое детей…

– А этот откуда там взялся? – поинтересовался Спиридонов.

Я положил на карту перед Ягужинским документы балкарца и объяснил генералу:

– Я же сказал, что двое первых валялись перед машиной. Одному снарядом вертолетной пушки грудь разворотило, второму руку по самое плечо оторвало. Все одно, покойник. Крови потерял много. Тащить его с собой смысла не было. А тут еще и вертолет оказался поврежденным.

– А что с «вертушкой»?