Право на поединок

Венн нахмурился. Раньше, пока он не знал грамоты и не читал книжек, он за собой такого не замечал. Рассказывать о явившемся на ум и выяснять истину!.. Мысли, даже и дельные, следовало держать при себе, ибо молчание – золото. Постиг нечто, показавшееся разумным. молчи, и какое тебе дело до чужих мнений!.. А чтобы жгуче хотелось поделиться своими соображениями и было боязно – станут ли слушать?..

Вот что делает с человеком ученость.

…Но ведь не несла она никакого воздаяния за людские грехи, та лишенная света звезда. Потому что не было еще на людях никакого греха. Не было тогда зла в мире. Маленький ребенок родится чистым и добрым: хищное зло входит в него извне, если не уследить. Вот так же и мир, порожденный Великой Матерью Живой. Он был светел и благ и полон любви. Могла ли в нем сама по себе завестись какая-то нечисть?!.. Недобрая звезда прилетела издалека, из-за края Вселенной, – осколок какого-то страшного мира, лопнувшего, точно гнойный нарыв, от избытка непомерного зла. И с нею, точно принесенная ветром зараза, проникли на землю жестокие и злобные Существа, получившие прозвание Темных Богов…

Волкодав подозрительно глянул на Эвриха и стал читать дальше.

«Эта звезда ударила в земную твердь и премного поколебала ее, повсеместно вызвав огненные извержения, потопы, бури и гибель всего живого, превеликой жалости достойную. Просвещеннейший Аледан, Салегрин Достопочтенный и Безымян Велиморец сходятся во мнении, что ядро темной звезды состояло из плотного камня, а может быть, из металла. В этой книге мне уже случалось писать о небесных камнях и оплавленных иномировым огнем кусочках железа, коим поклоняются кочевники Вечной Степи. К большой скорби нашей, ученым нынешних дней остается только гадать об истинной природе предвестницы Ночи. Если обобщенные нами сведения хоть в какой-то мере правдивы, следует предположить, что каменное ядро звезды пробило корку твердых пород, прикрывающих, как известно, палящий огонь земных недр, и глубоко погрузилось в горнило Предвечного Кузнеца, чтобы растаять в нем без следа. Горный край, коему посвящена эта глава, таким образом предстает нашему взору неким подобием шрама, оставленного на земной груди небесной стрелой. Вот по какой причине породы, образуемые осаждением мельчайших частиц, столь причудливо перемешаны здесь с теми, что обычно исходят, как лава, из разверстых жерл огненных гор…»

Это было уже больше похоже на дело, и Волкодав наполовину простил Зелхату возмутительную чушь с предыдущей страницы. То есть лучше бы старик, конечно, сразу писал о том, что действительно знает, и не марал дорогого пергамента чьим-то бесстыжим враньем. Но и на том спасибо, что все-таки добрался до сути…

Строчки вдруг поплыли перед глазами, а желудок унизительно и противно поднялся к самому горлу. Чтение странным образом усилило морскую болезнь. Волкодав поспешно прижал пальцем место на странице, которого успел достичь, и невидяще уставился на горизонт, стараясь дышать поглубже. Он-то думал, книга поможет ему не думать о качке, а вышло наоборот. Тем не менее оторваться от Зелхатова труда венн не мог, и пускай Владыка Вод наказывает его как хочет. Ему упорно казалось, будто он вот– вот вычитает нечто очень важное.

Он дождался, пока нутро худо-бедно улеглось на свое природное место, и снова опустил глаза к книге.

«…Следует упомянуть и об иных последствиях столкновения с темной звездой, гораздо более вопиющих к деятельному рассудку, нежели простое нахождение в одном месте разновидностей камня, обычно между собою несочетаемых. Отважимся подробнее описать хотя бы одно из этих последствий. По сторонам упомянутого нами горного края местными жителями издавна разведано некоторое число ущелий, называемых ими Вратами Велимора. Прошедший этими ущельями попадает в страну, чьи границы проходят как раз по предгорьям внешних хребтов. Страна Велимор сильна, изобильна и благодатна, и ни у кого нет причин подвергать сомнению ее существование. Замечательное же свойство ее, превеликого удивления достойное, есть то, что иными путями, кроме как через вышеозначенные Врата, попасть в нее невозможно. Путник, намеренно или случайно ошибившийся ущельем, узрит лишь могучие обледенелые кряжи, населенные нелюдимыми горцами, слыхом не слыхавшими ни о каком Велиморе…»