Право на рассвет

Последнее, что он наблюдает в этой странной мизансцене, как один из неизвестных, небрежно проведя устрашающим инструментом по зачесанным справа налево черным волосам, вскрывает черепную коробку.

К легкому аромату душистого мыла примешивается сладковатый запах крови.

– Вы в порядке? – слышит рейхсфюрер безразличный голос. – Признаю, зрелище не для слабонервных!

– Да уж, – слабо говорит Гиммлер, вытирая платком рот. – Кто они?

– Наши временные союзники, – отвечает мужчина. – От которых мы избавимся чуть позже.

Рейхсфюрер возвращается в кабинет, подальше от ужасного зрелища, и остановившись перед спящим лже-фюрером, долгое время внимательно рассматривает его. Долгие годы близко знавший фюрера, он не находит ни малейшего отличия.

Снова и снова он рассматривает двойника. Ему кажется, или у этого волосы гуще и немного короче? И форма ногтей на правой руке несколько отличается?

Нет, так недолго и спятить! Гиммлер отходит и опускается в кресло.

– Пора, – выводит его из задумчивости бесстрастный голос.

Отвратительные каннибалы исчезли, ванная сверкает чистотой, словно ничего и не было.

Гиммлер выходит из дома последним, тщательно притворив двери.

Мужчина кивает ему на прощание и садится в кабину.

Изрядно отяжелевшие, словно беременные, трупоеды, помогая друг другу с трудом забираются в кузов.

Грузовик фыркает мотором и покидает место, в котором берет начало новая эпоха.

Гиммлер смотрит ему вслед и садится в «Опель», занимая положение поудобнее.

Через несколько минут водитель начинает шевелиться. Потом оживает телохранитель.

Охрана у ворот приходит в себя.

Гиммлер делает вид, что спит.

Через несколько минут он войдет к фюреру.

* * *

Мотивы загадочного мужчины были неизвестны, однако двенадцатого февраля следующего, тридцать восьмого года, канцлер австрийского правительства Курт фон Шушниг был вызван в Бергхоф, где был вынужден подписать предъявленный ему ультиматум, превращавший Австрию в часть Германии.

Ровно через месяц, двенадцатого марта немецкие войска вошли на территорию Австрии.

Спустя два месяца, второго мая фюрер написал новое завещание. В глазах окружающих он все еще продолжал болеть, но после приснопамятного девятого ноября казалось, что болезнь пошла на спад.

Глава рейха изменился: художественные увлечения были забыты, он стал более нервным, целеустремленным и убедительным.

Фюрер и раньше был прекрасным оратором, но теперь одно его слово и резкий жест воспламеняли массы в одно мгновение. В течении получаса он превращал самых отъявленных скептиков в воодушевленных последователей.

Болезнь словно превратила его в другого человека.

Встречаясь наедине, лже-Гитлер и его правая рука делали вид, что ничего не произошло. Точнее, вид делал Гиммлер, а что творилось в голове у фюрера, было неизвестно.

Но чувство нависшего дамоклова меча не покидало рейхсфюрера. Боясь, чтобы его самого не превратили в безвольную марионетку, он сначала намеревался уничтожить аппарат, но потом, памятуя об огромной ценности, приказал расплавить его на слитки.

Следивший за выполнением приказа Вальтер Вюст обратил внимание, что внутри, кроме нескольких лампочек, заурядного мотора, реле и мотка проводов, ничего не было. Весь аппарат состоял из нескольких плотно пригнанных монолитных золотых частей.

Между тем напряжение в мире росло.

В октябре Германия присоединила к себе часть Чехословакии – Судетскую область.

В январе тридцать девятого в СССР были созданы народные комиссариаты вооружения, боеприпасов, авиационной и судостроительной промышленности.

В апреле – Италия захватила Албанию.

Двадцать третьего мая Гитлер собрал совещание. Гиммлер тоже присутствовал на нем. Но речь фюрера о расширении жизненного пространства убедила даже его, знавшего истинную причину происходящего.

Первого сентября войска Германии вторглись на территорию Польши, а в Советском Союзе ввели всеобщую воинскую повинность.

Третьего сентября Англия, Франция, Австралия, Новая Зеландия объявили Германии войну. Чуть позже к ним присоединились Канада, Южно-Африканский Союз, Непал и Ньюфаундленд.

Крупнейшая в истории человечества война, в которую было втянуто четыре пятых населения земного шара, и шестьдесят одно государство, началась.

VI

Я открыл глаза, когда самолет стоял на земле.

Прибыли, выходит? Скоро, значит, мой футлярчик пополнится гелиодором. Что за название? Я и не слышал. Полудрагоценный камень? Хотя если вся «Радуга» стоит миллиард…

Да и почему именно миллиард? Несуразная цифра. Таких цен просто не существует. Или… Дайрон намекнул о скором обвале доллара?

Я привстал и выглянул в иллюминатор, ожидая увидеть бетон взлетного поля. Но к моему удивлению, метрах в двадцати покачивали ветками высокие деревья. В салоне было пусто.

Интересно! Бросили меня. Товарищи, называется.

Волоча сумку за собой, я выбрался наружу. В кабину летчиков заглядывать не стал.

Я достал телефон.

Связь не ловила, даже не было вызова экстренных служб.