Право на рассвет

Низкорослые, даже чахлые на вид, они не представляли собой опасности.

Но у Колша имелись свои соображения.

– Кто-нибудь, сбейте его с ног! Наземь. – Умоляюще заговорил он. – Иначе неприятностей не оберешься!

– А нельзя ли договориться? – поинтересовалась Марго.

– Быстрее, прошу вас! – забормотал Колш. – Иначе будет…

Пожав плечами, я небрежно пнул центрального в грудь.

Он грузно отлетел назад, сбив с ног своего, не успевшего посторониться, товарища, и остался лежать.

Да, это вам не под Лаврой…

Как ни странно, Колш оказался прав.

Трое тут же отступили, вжавшись в стены.

Как-то непонятно все. Выходит, слишком уж просто захватить тут власть. Эдак полчаса, и у меня будет пещера с пятиметровым входом!

Повернув голову назад, я спускался последним. Но это было лишним, гулы даже не дернулись. Костяная шея не позволяла им вертеть головой, поэтому провожая меня, они так выкатывали глаза, что те едва не выпадали из орбит.

Я было спустился, а потом резко выпрыгнул вверх, взмахнув полами плащ-палатки.

Двое сразу осели вниз, но один все же устоял на ногах.

Я отсалютовал ему поднятием руки.

Шесть-семь минут таким же каменным коридором, и широкая, метра три с половиной, приоткрытая створка ворот, на которой коряво была изображена римская цифра два. Или две полоски, как на известном тесте. Кому что нравится…

За ней – такая же дорога.

Впрочем, дорога во Вторую ступень была освещена куда лучше. Такие же полированные стены и плавно петляющий коридор с высоким сводчатым потолком. Временами он сужался, достигая метров трех, а иногда – вырастал до пяти.

Каждые метров двести на стене, в полуметре от пола, был выцарапан какой-то символ, или знак в половину человеческого роста, изображавший нечто вроде урны для мусора. Линии слабо фосфоресцировали бледно-желтым светом, наверное, щели затерли светящейся краской.

Ситуацию Колш прояснил чуть позже, когда мы отошли от гостеприимного поселения шагов на пятьсот.

– Тот, кто контролирует спуск, тот и есть главный. – Отдышавшись, сказал он. – Нет, преследовать они не станут. Если бы мы были соединены в крейвен…

– А почему мы не были соединены в крейвен? – поинтересовался я, поднимая на лицо маску. Воздух был затхлым, но вполне пригодным для дыхания. – Неужто ты забыл?

– Я хотел убедиться, действительно ли вы те, кого я должен вести… – промямлил гул.

– Убедился? В следующий раз ляжешь рядом с ними! – посулил я.

– Больше не повторится! – горячо заверил он, вытирая рукавом тянущуюся изо рта нитку слюны.

Я отвернулся. Было противно.

Но зато Марго, похоже, взяла правильную линию.

– Ты усомнился в Дайроне? – зловеще спросила она. – Прекрасно…

Неприятная физиономия Колша так быстро покрылась испариной, словно побывала под дождем.

– Я… я.. не знал! – забормотал он. – Я не хотел…

– Объяснишь это ему! – отрезала девушка.

– Молю, не выдавайте меня! – завопил гул. – Я сделаю все, все что угодно, только не выдавайте!!!

– Разве от Дайрона возможно что-то утаить! – презрительно сказала Марго.

Еще немного, и Колш бы грохнулся в обморок. Если гулы вообще способны на это.

– Я, может быть, замолвлю за тебя слово, если больше не будет сюрпризов! – нехотя сказал я.

Колш закивал так, что чуть голова не отвалилась.

– Я клянусь… – заскрипел он.

Слушать весь этот бред не хотелось.

– А почему городишко такой убогий? – меняя тему, прервал я его излияния. – За двадцать минут можно обойти!

– Это даже не город, а так, поселок, – с готовностью заговорил Колш. – Один из многих. Вот ниже – города куда больше!

– А не боитесь, что сюда забредут спелеологи? Или шахту начнут рыть? – поинтересовался я.

Колш задумался.

– Но ведь земля наверху принадлежит Джерри! Очень, очень много земли. И в основном, так везде – гулы владеют огромными участками, чтобы исключить подобные варианты…

– Ты складно говоришь, – удивился я. – Дай… мне рассказывали, что гулы не способны на контакты с посторонними.

Колш усмехнулся.

– Это смотря какие гулы! Я родился в Кревенкрайте, а это много значит! Те, кто рождается в Первой ступени, да и Второй тоже, это обычный скот. А мы…

– Элита? – улыбнулась Маргарита.

– Именно! – гул, похоже не понял тонкого троллинга.

– А Джерри? Эмма? – продолжал спрашивать я.

– Джерри из Кревенкрайта, а Эмма, ух, кажется, из Гойлена…

– А много ваших живет на поверхности? – поинтересовалась девушка.

Колш покачал головой.

– Не слишком. Наш народ очень болезненно воспринимает большие пространства. Джерри это, скорее, исключение.

Понятно. Гулы страдают агорафобией. Ясное дело.

– А не обвалится это поселение? – уточнил я. – Кто, кстати, его строил?

– Этим постройкам много лет. Провинившиеся гулы прокладывали тоннели, выцарапывая их руками в толще камня. И полировали его своими телами. Особой милостью считалось получить инструмент.

– А в чем же они провинились? – спросила Марго.

– Кто знает? И за кражу, и за убийство себе подобных, и за отступление от догматов!

– Труд заключенных широко использовался при товарище Сталине! – сообщил я. – И принцип был похожим.

Кто такой товарищ Сталин, Колш по-видимому, не знал, и разумеется, спросить постеснялся.